Хочу несколько слов сказать о тех случаях, когда промежуточные концовки аниме лучше и достовернее, чем официальные. И скажу.
В аниме с реалистическою физикою падений и с не менее реалистическими повреждениями, каковым должно по праву считаться аниме «Toradora!» (потому что там этот реализм наглядно показан в сцене с разбившеюся вдребезги рожденственскою звездою) двойное падение влюблённых с высокого моста в мелкую реку должно неизбежно приводить к смерти, так что мы имеем полное право видеть этот эпизод в качестве синдзю (двойного самоубийства влюблённых), вызванного теми обстоятельствами жизненного тупика и чувствами отчаяния, в которых они признаются друг другу на мосте. Остаток же этого аниме — не более чем искусственно натянутый хэппи-энд.
В манге «Aku no Hana» тридцать третья глава (первая в седьмом томе) сюжетно настолько насыщеннее всего дальнейшего сюжета (хотя его и хватило уж и на седьмой, и на восьмой, и на девятый том…), что хочется рассматривать двойное самоубийство влюблённых как состоявшееся, хотя оно там и показано как несостоявшееся. Тогда манга выглядит вовремя завершённою, а её остаток — не более чем искусственно натянутый хэппи-энд (или, быть может, плод нежелания зарезывать курицу, несущую автору золотые яйца).
Аниме «Yosuga no Sora» также заканчивается сценой довольно глубокого утопления пары влюблённых, притом глубина и время погружения таковы, что выплыть они в реальности никак не могли. Вполне возможно видеть этот эпизод в качестве синдзю (двойного самоубийства влюблённых) — тем более, что они перед этим событием находятся в жизненном положении совершенно безвыходном. Остаток же аниме — не более чем натянутый хэппи-энд.
С этой точки зрения Хару в «Yosuga no Sora», как и Айсака Тайга в «Toradora!», бросается в воду воссоединиться в смерти со своею любовью.
И всё это подводит ко грустной и тягостной мысли о том, что в современном мире (да и в современном аниме) двойное самоубийство даёт влюблённой паре такую уверенность в вечном единстве и во взаимной верности и в неумаляемой любви, которую никогда не могла бы дать им семейная жизнь, полная почти ежедневных возможностей для ссор или для разочарований друг в друге.
