Город погружен во тьму, и лишь неверный свет газовых фонарей все еще пытается с ней бороться. Тяжелые хлопья снега падают на мостовую и тут же тают. Я поплотнее запахиваю плащ, закуриваю и начинаю свой путь.
По правую сторону от меня проплывают витрины небольших магазинчиков. По левую тянется липовая аллея. Деревья многое повидали на своем веку. А вернее, многих.
Запоздалый экипаж неспешно проезжает мимо. Слышен громкий женский смех. Я с отвращением отворачиваюсь. С какого-то момента лица людей стали мне неприятны. Кроме, разве что, пары-тройки знакомых вроде Джейн. К ним я сумел привыкнуть.
Вот и та самая улочка. Пахнет, как всегда, неприятно. Тусклая красная лампа горит у входа. Cтучу положенные три раза и вхожу.
— Оскар? Какими судьбами?
Грета немолода. Впрочем, старой язык ее назвать уж точно не повернется. Она знает о своих недостатках, и потому умело подчеркивает достоинства. Одно из самых важных качеств для женщины, как по мне.
— Давно не виделись, Видящая, — я горько усмехаюсь.
— Давно. Но если ты еще раз так меня назовешь, то не увидишь больше никогда, — она делает многозначительную паузу, — и ничего.
У меня есть все основания ей верить.
— Прости, Грета. Нервное.
— Так ты по делу?
Я всегда любил людей, которые не размениваются на разговоры. И не только людей. Молча киваю.
— Что ж, располагайся. Я принесу кофе.
Грета исчезает в коридоре, а я по привычке сворачиваю налево, в гостиную. У пылающего камина стоит коренастый столик и несколько стульев. Рабочее место Видящей, именно здесь она зарабатывает себе на жизнь и на выпивку. Присаживаюсь.
— Наедюсь, хвоста за тобой нет?
Грета появляется в дверях с двумя чашками кофе. Вопрос, разумеется, чисто формальный. Мы оба знаем, что следить за мной в этом городе просто некому.
— Все чисто. Можешь расслабиться.
— Нет, в последнее время не могу.
Грета ставит чашки на стол и плотно прикрывает за собой двери. Я делаю глоток. Да, коньяка здесь определенно больше, чем кофе.
— Проблемы?
— А тебе-то что?
— Помочь?
— Не поможешь. Зачем пришел?
— Как и обычно. Погадай мне, Грета.
Видящая усмехается.
— Зачем? Твоя судьба теперь и так, как на ладони. Надоешь. Убьют.
— Грета, я прошу.
— Цену ты знаешь.
Я вытаскиваю из внутреннего кармана портсигар, открываю его и кладу на стол. Грета берет с полки пинцет и аккуратно подцепляет серое перышко.
— Маленькое какое. Откуда выдрал-то хоть?
Я тепло улыбаюсь, глядя ей в глаза. Перо наверняка все еще носит запах Эвелин. Терпкий, пряный, ни с чем земным не сравнимый. На секунду чувствую во рту знакомый вкус.
— Откуда надо, Грета. Приступай.
Видящую явственно передернуло. Не только у меня шалят нервы в последнее время. Она прячет перышко в конверт, лежащий на столе, несколько секунд сидит неподвижно, залпом осушает свою чашку...
...и происходит то, чему никто из ныне живущих так пока и не смог найти объяснения. Глаза Видящей начинают менятся. Привычный цвет болотной ряски уступает место фиолетовым всполохам. Большинство людей пугаются этого зрелища, мне же происходящее кажется как минимум красивым.
Грета уже совсем не здесь. Она не видит ни чашку, ни стол, ни меня, ни комнату. Зато она видит будущее. Мое будущее. Думаю, это гораздо интересней.
Тихо. Ужасно тихо, и даже тиканье часов не разбавляет эту тишину, а просто сливается с ней, становясь ее частью. Время идет. Впрочем, в этой комнате само понятие времени весьма условно. Здесь прошлое, настоящее и будущее неразрывны. Во всяком случае, для Греты. Когда же она заговорит? Я жду сегодняшнего четверостишия, как преступник ждет своего палача. Наконец Грета поднимает лицо к потолку, и ее губы приходят в движение.
Порока дитя расправляет крылья,
Под куполом храма гнездится тьма.
Того, кто узнает их древнее имя,
Примет с любовью сырая земля.
Видящая обессиленно откидывается на спинку стула. Всполохи в ее глазах меркнут. Дрожащей рукой она берет мою чашку и делает глубокий глоток. Я жду.
— Чего уставился? Предсказание сделано. Толкуй, как хочешь.
— Непонятно же ни черта.
— Твои проблемы.
Грета поджимает губы и замолкает. Мы молчим еще несколько минут. Я понимаю, что настало время прощаться, больше из нее ничего не вытянешь.
— Ладно, все равно спасибо за помощь. Я подумаю над этим на досуге. Но раньше твои предсказания были как-то проще, должен заметить.
— Раньше все было проще, Оскар.
Она определенно права.
