Особняк Алой Дьяволицы. Кончено, ты узнала его. Только почему-то сейчас ты видишь его словно с большой высоты. Картина приближается, становится ярче…
Парк. Цветущие каштаны. Увитая плющом беседка. Двое, взявшись за руки, о чем-то тихо беседуют. Кажется, ты узнаешь их. Он — один из гостей, ты, вроде, видела его пару раз. Она — всего лишь одна из фей-горничных. Обычная картина, наверное… Весна.
Рукопожатие как-то незаметно перетекают в объятья, и вот уже губы влюбленных нашли друг друга… Видимо, это их первый поцелуй. Конечно, они сейчас не замечают ничего на свете. Особенно — такие мелочи, как отдаленный вой сирены…
Вспышка. Это случилось снова. Свет, в тысячу раз ярче солнечного, стирает всё в белую пустоту. Эти двое не успевают ничего почувствовать.
Острый стеклянный край больно врезается в щеку. Ты уже не обращаешь внимания. Пытаешься подняться. Руки не слушаются.
— верни… так будет…
— Ты! Как ты…
— если не вернуть… так будет… везде…
— Прекрати! — ты беспомощно озираешься по сторонам. Вы стоите в самом центре мертвой, стеклянной равнины. Заходящее солнце отбрасывает длинные тени…, — Скорее домой! Мы должны предупредить их!
— поздно…
Рассвет? Нет. Слишком быстро. И не на своём месте. Яркий огонь окрасил небеса, искаженные тени мечутся в разные стороны… Свет. Там, откуда вы пришли.
— Нет!
Ты бежишь, не разбирая дороги, бежишь навстречу разгорающемуся на горизонте зареву, не слыша, что кричат тебе вслед безнадёжно отставшие спутники… В ушах — вкрадчивый шепот духа:
— верни… не можешь?.. найди помощь… пусть вернут другие… ты знаешь… надо вернуть… или так будет везде…
И толчками, в такт бешено стучащему сердцу влилваются в сознание осколки… видений?.. знаний?.. ты не знаешь, чего. Не знаешь, откуда это. Но знаешь, что так будет:
…Те, кто остались снаружи, не успели ничего почувствовать. От двух влюбленных в саду осталась лишь смутная тень на обгорелых каменных ступенях. Озёрная фея, которая ходила вокруг особняка, так и не решаясь зайти внутрь и попросить о встречи, встречи, которую она очень давно в тайне ждала, испарилась мгновенно. Вместе со своим озером.
Иной была судьба тех, кого взрыв застал внутри. Защита особняка выдержала чудовищный удар. Стены устояли. Живые существа были не столь крепкими… Выжили далеко не все. Феи горничные… особняк защитил их тела, но взрыв разрушил то неуловимое нечто, что связывает их с миром. Те частицы природы, которые составляли самою сущность фей, исчезли во всесжигающем огне. И теперь — они умирали… таяли на глазах, истекая клочьями тумана. Их невозможно было спасти. Уцелели немногие — те, чьи места оказались далеко от эпицентра. Но и это было лишь начало. Потому что то, что ждало дальше выживших… что ждало в скором будущем всё Генсокё…
— ты—можешь—вернуть…
— Нет, нет, нет! Не знаю, не хочу, не хочу знать, что будет, это сон, кошмарный сон, забыть, забыть, забыть!
Ударившая в лицо волна горячего воздуха сбивает тебя с ног и швыряет тебя куда-то вниз, на безразличное мертвое стекло…
— Первый, первый, я седьмой! У нас тут три цивила, один дизейбл, как поняли? Приём.
— Седьмой, у нас по медицине резервов нет, везите в Эйентей, там должны оставаться. Приём.
— Певрый, вас понял…
Долгожданная тьма наконец охватывает тебя, спасая из этого кошмара…
* * *
— Ага, очнулась наконец-то! Задала же ты нам шороха. Второй день в горячке. Пришлось озеро использовать. Канако-тян наверняка теперь опять ругаться будет. Идти можешь? Давай, вылезай тогда, нечего ее сердить зря. Кстати, любопытное проклятье. Какая из этих форм настоящая?
Ты (Хайбар, не Шихо) приходишь в себя. Ты в воде, в каком-то озере. Сувако вместе с тобой, поддерживает тебя, помогая не захлебнуться. Все неприятные ощущения куда-то ушли, и вообще самочувствие очень хорошее. Однако ты ясно помнишь всё, что с тобой произошло, и что ты раньше вспомнить не могла.
Вот как-то так. Да простит меня Хайбара, за то что принимал решения по поведению во время событий флешбека за неё.