Я считаю, что вера во всемогущего господа бога (под любым именем) — это просто вера в сильного себя.
Бог — это сам человек и есть. Вернее, это образ такого себя, который может сделать (предотвратить, предусмотреть, предугадать) то, что сам человек сделать не в состоянии.
Религия не просто так начала сдавать в последние столетия — человек стал гораздо увереннее в себе, потому что непонятных вещей, происходящих вокруг него, стало гораздо меньше, так же, как и вещей, которые он не может делать сам. Больше того, уверенности ему придаёт и то, что этот процесс роста массы знания и умений и уменьшения непознанного и нерешаемого словно бы только ускоряется.
Не все ответы, которые он получает, впрочем, ему нравятся. Человек, находя везде смыслы и причинно-следственные связи, искал Великий Смысл и Великую Причину, заложенные в саму суть всех вещей, но узнал лишь, что их нет. Он искал утопию, достижение которой придало бы смысл всему («царствие небесное»), придумывал инструменты для её строительства, но узнал лишь, что утопия не существует и построить её нельзя. Узнав, что утопия недостижима, он начал надеяться на то, что хотя бы бесконечное приближение к ней будет постоянным и неизбежным, но и тут получил отрицательный ответ.
Отсюда и разочарование среди некоторых, желание вернуться в «более простые времена», когда цель была понятна и, хоть и вне непосредственной досягаемости, но всё же казалась достижимой, хотя бы и после жизни.
Этих некоторых объединяет то, что они много думают о вещах бесконечного масштаба, к которым не подступиться. Циклопические масштабы избранных ими целей завораживают этих людей, а неподступность этих целей терзает ту часть этих людей, что желает найти понимание и решение. Подходя ближе и пытаясь хотя бы как-то начать распутывать клубок, раз за разом они отходят, униженные и потрясённые глубиной неадекватности самих себя этим целям.
Когда такие терпящие крах подходы, подобные полётам мотыльков к лампе накаливания, повторяются раз за разом, то это уже не просто учит скромности и сократовскому «знаю только то, что ничего не знаю» — это убивает всякую уверенность в своих интеллектуальных способности, в силе своего разума. Для интеллектуально развитых людей это и есть потеря веры в сильного себя.
Увлекаясь такими большими и такими бесконечно далёкими вещами, эти люди перестают замечать то, что они сами делают каждый день.
Они перестают замечать то, как каждый день они делают маленькие чудеса, которыми можно и нужно восхищаться — будь то какая-то небольшая задачка на работе, рутинная работа по дому, небольшая помощь кому-то другому или что-то ещё.
Порой им это кажется настолько тривиальным и недостойным внимания, что они забывают об этом, стоит им только отвести взгляд и перевести их на вещи другого масштаба — те, которыми, как им кажется, они и должны заниматься, но где раз за разом терпят неудачу. Они даже не думают о том, что именно эти вещи сделали они и, какими бы незначащими они им не казались, их сделали именно они и тех, кто смог бы сделать хотя бы так же, как они, гораздо меньше, чем им самим кажется. Они не думают об этих маленьких каждодневных победах как о своих личных заслугах, достойных памяти или как о символах собственной силы. Они вообще о них не думают, потому что забывают о них, считая их недостойными.
И зря, потому что именно в этих наших, кажущихся такими простыми, обыденных достижениях и заключается и наша собственная сила, и наше наследие, которое мы оставляем миру каждый день.
