>>14443
В кибитке пахло землёй, как пахнет после дождя. Но в этом успокаивающем, меланхоличном запахе было и что-то, что не вписывалось в идиллию восточной ночи, в пронзительную тишину и низко повисшие звезды пустыни. Вместо занавеса, разделявшего мужскую и женскую половины, я разглядел силуэт, с расставленными ногами и раскинутыми руками.
Силуэт заговорил. Это был тот же азиат, с которым я говорил тем днём, но говорил он на совершенно обычном, и даже чересчур витиеватом, русском.
Странные вещи случаются в горных аулах. Мне рассказывали, что однажды нашли там секту пятидесятников, исполнявшую обряды на непонятном им английском, занесенным к ним американским проповедником во времена гражданской. О, что бы я отдал за то, чтобы в нашу деревню пришёл проповедник, а не Он! Он бродил по долинам и взбирался на пики, ни на секунду не покидая торжественного, странным образом не замаранного платья. Иногда, до нас доносились слухи о странных вещах в других селениях, которые Он посетил. Нет, это не были истории о том, что некий бедняк неожиданно разбогател, а некий богач покаялся и покинул деревню, совсем нет. "Наше золото не есть золото толпы," как Он любил повторять. Скорее, это были вещи более... телесного (то, как силуэт произнес это слово, заставило покрыться мурашками мою спину) характера.
И когда пришел к нам, он сказал, что он не есть тьма, но лишь предвестник тьмы, её свидетель. Его схватили, но в ночи лица тех, кто схватил его, исказились ужасом и болью. Он увел их за собой, и изредка выглядывающая из-за туч луна дарила нам виды… чудесных, странных танцы его первых, невольных последователей. То, что нашли в долине, то, что осталось от его несостоявшихся стражей, заставило пошатнуться умы самых мудрых старейшин.
Я был не один, у меня была жена и дочь. Он сказал, что если я уйду, если я оставлю их, то и он оставит их. Но я так и не смог их оставить.
В лунном свете, силуэт раскинул три пары рук. Размер одной из них был в два раза меньше двух других.
И с тех пор, я продолжаю рассекать. Я мщу непонятным образом тем, кто не замечают тени своих семей в себе, кто не понимают, насколько мерзостны они перед самой природой, чудовищные смеси своих предков, висельники на семейных древах, пойманные в чудовищные петли кровосмешения.
Свет упал на её лицо. Как лик луны, оно было покрыто сизыми ветвями-венами. Я был лишь слегка удивлен, что её голова вырастала из земли.
Когда я заметил клюв на слегка повернутой голове силуэта, я потерял сознание.
