>>1455917
На утесе, один, старый трoлль-нелюдим
Думает безотрадно: «Й-эхх, поедим!..»
Вгрызся, как пес, в берцовую кость,
Он грызет эту кость много лет напролет —
Жрет, оглоед! Трoлль-костоглод!
Ему бы мясца, но, смиряя плоть,
Он сиднем сидит — только кость грызет.
Вдруг, как с неба упал, прибежал, прискакал,
Клацая бутсами, шерстолап из-за скал.
— Кто тут по-песьи вгрызается в кости
Люто любимой тещи моей?
Ну, лиходей! Ох, прохиндей!
Кто тебе разрешил ворошить на погосте
Кости любимой тещи моей?
— Я без спроса их спер, — объяснил ему трoлль, —
А теперь вот и ты мне ответить изволь:
Продлили бы кости, тлевшие на погосте,
Жизнь опочившей тещи твоей?
Продлили бы, дуралей?
Ты ж только от злости
Квохчешь над прахом тещи своей!
— Что-то я не пойму, — был ответ, — почему
Мертвые должны служить твоему
Безвозмездному пропитанью для выживанья.
Ропщет их прах к отмщенью, а проще,
Мощи усохшей тещи —
Ее священное посмертное достоянье,
Будь она хоть трижды усопшей.
Ухмыльнулся трoлль с издевкой крутой.
— Не стой, — говорит, — у меня над душой,
А то, глядишь, и сам угодишь
Ко мне в живот,
Крохобор, пустоболт,
Проглочу живьем, словно кошка — мышь:
Я от голода костоед, а по норову — живоглот!
Но таких побед, чтоб живой обед
Прискакал из-за скал, в этом мире нет:
Скользнув стороной у обидчика за спиной,
Пнул шерстолап его,
Распроклятого эксгуматора вороватого, —
Заречешься, мол, впредь насмешничать надо мной
И тещу грызть супостатово!
Но каменный зад отрастил супостат,
Сидя на камне лет двадцать подряд.
И тяжкая бутса сплющилась, будто
Бумажный колпак или бальный башмак.
Истинно, истинно так!
А ведь если нога ненадежно обута,
То камень пинать станет только дурак!
На несколько лет шерстолап охромел,
Едва ковыляет, белый как мел.
А трoлль по-песьи припал на утесе
К останкам тещи —
Ледащий, тощий, —
Ему не жестко сидеть на утесе,
И зад у него все площе.
