После ужина, Кайя закончила делать уроки и собралась ложиться спать. Девочка, переодевшись в пижаму, пока я честно отворачивался, сладко зевнула и указала на подушку:
— Ты идешь?
— Кайя, ты не могла бы оставить включенным телевизор на ночь? Можно без звука. Если тебе не будет мешать, конечно. – кивнул я (всем телом) в сторону маленького «Сони» на книжной полке. — Там после полуночи будет идти один аниме-сериал, который я смотрел, будучи человеком. Пожалуйста. – не знаю, почему это вдруг стало для меня так важно. Может хоть что-то из прошлой, привычной жизни поможет мне немножко почувствовать себя прежним?
— Хорошо. – кивнула она. – Мешать не будет, я к стене отвернусь. Только вот…
— Что? – Кайя выбрала нужный канал и нырнула в постель.
— Аниме после полуночи смотрят извращенцы. Спокойной ночи. – и девочка повернулась ко мне спиной.
— Спокойной ночи, Кайя.

Прошла приблизительно неделя. Точно я сказать не мог, так как дни походили друг на друга: ждать целый день пока Кайя вернется из школы, безуспешные попытки добиться от жезла хоть чего-то, совместный просмотр махо-седзе и сон. Не смотря на разницу в возрасте, у нас с Кайей все же нашлись несколько общих интересов. Но не точек зрения. Забывшись, мы могли спорить часами. Кайя была отличным собеседником. Недостаток в аргументах, правда, она компенсировала искренней уверенностью в своей правоте. Наши отношения можно было бы назвать дружбой, если бы не столь странные обстоятельства, которые свели нас вместе. Ведь если бы не они, мы друг о друге даже бы и не задумывались. С другой стороны, куда-то пропало волшебство ситуации. Даже я понемногу привык к новому телу. Хоть у него не было конечностей, зато оно было очень ловким и проворным. А еще я не нуждался в пище, воде и воздухе. После просмотра нескольких тайтлов, мы с Кайей пришли к выводу, что я питаюсь ее жизненной энергией. Поэтому, я решил лишний раз не скакать без дела. Кайя в свою очередь пообещала хорошо питаться и следить за собой.
Не раз за прошедшее время я задавался вопросом: сколько может длиться сложившийся порядок вещей? Буду ли я спутником Кайи до самой ее старости или может вернусь обратно так же внезапно, как и попал сюда? Мой жизненный опыт и почерпнутые из аниме про девочек-волшебниц знания говорили одно и то же: хорошие вещи всегда заканчиваются. Так и случилось.
Целые выходные я уговаривал Кайю взять меня с собой в школу. Я утверждал, что могу стать полезным, и что иначе сойду с ума, целыми днями просиживая взаперти. Успешно притворившись не то брелком, не то пеналом, я убедил Кайю, что не выгляжу, как посторонний предмет в ее портфеле. Я клялся, что не буду мешать, высовываться и вообще буду самым примерным фамильяром в истории махоседзе. Наконец, Кайя сдалась. Похоже, она и сама была не в восторге от того, что я постоянно остаюсь один. Неясно, правда, то ли опасалась, что меня могут обнаружить, то ли попросту скучала.
И вот, на следующий день, тесно зажатый между учебником и коробкой для завтрака, я отправился в среднюю школу, где училась моя хозяйка. Поначалу, я был не в восторге от путешествия. Дома хоть можно было свободно передвигаться. Но затем, мне удалось выглянуть наружу и моему взору предстало царство девичьих икр и лодыжек. Однако, вскоре начался урок и вновь стало скучно. Одурев от монотонного бормотания учителя, я пытался приять более удобное положение, когда почувствовал на себе холодный, изучающий взгляд. Кто-то ясно видел меня сквозь стенки портфеля, хладнокровно рассматривая, как какую-то букашку. Съежившись от неприятного чувства, я не сразу заметил, что бормотание сменилось легким гомоном, а потом и звонким голосом. Сказав какую-то фразу, голос умолк и бормотание возобновилось, не прекращаясь уже до конца урока. Леденящее же ощущение поутихло, но никуда не делось.
Сразу после звонка кто-то схватила портфель и чуть не бегом куда-то помчался.
Щелкнул замок, и передо мной появилось встревоженное лицо Кайи.
— Ты тоже почувствовал?
— Что? Где мы? – щурясь от яркого света, спросил я.
— В женском туалете. Я спрашиваю, ты почувствовал это?
— В женском? Пожалуй я стану духом-покровителем этого места. – ляпнул я невпопад.
— Да перестань же ты, фамильяр-извращенец! Это ведь та новенькая? Это она?

Со слов Кайи выходило, что это неприятное чувство посетило не только меня. Мало того, оно совпало с тем моментом, как классу представили новую ученицу, по законам жанра, переведшуюся в разгар учебного года. Внешне девочка выглядела совершенно обычно, но…
— Она как глянула на меня — прямо мороз по коже. – заключила Кайя кусая губы от смеси тревоги и восторга (Вот оно! Начинается!).
— Действительно, не похоже на совпадение… - начал размышлять я, но Кайя меня оборвала:
— Тихо! Прислушайся.
— Что? Я ничего не слышу.
— В том то и дело, что ничего. Шум. Его нет. – Кайя выглянула из кабинки. – Тут только что полно девчонок было. А сейчас никого…
— Подожди, идет кто-то.
И правда, эту неестественную тишину разорвали негромкие шаги. Медленно, но неотвратимо приближавшиеся. А потом к ним добавился звонкий и полный злобы голос.
— Где ты, самозваная дрянь? Мне некогда играть тобой в прятки.

Воздух вокруг как будто сгустился, в помещении заметно потемнело, не смотря на яркие лампы дневного света. Шаги становились все громче.
— Выходи. Из под Завесы Теней ты все равно никуда не денешься.
Руки Кайи, сжимающие бесполезный жезл, мелко дрожали. Судя по ее горящим глазам, вовсе не от страха. Глупая девчонка рвалась в бой с явно превосходящим ее по силе противником.
— Кайя, не смей! Ты ведь ничего не умеешь! – я принялся убеждать ее громким шепотом. Похоже, она меня даже не слышала. Пришлось запрыгнуть ей на макушку.
— Ай! Ты что… - возмутилась девочка.
Тут дверь в туалет распахнулась. Кайя замерла, воинственно вскинув жезл. Мне подумалось, что сейчас новенькая будет проверять кабинку за кабинкой, как принято в тех фильмах про истребляющих друг друга вооруженных людей. Но… ничего не произошло. С минуту простояв в напряженной позе, Кайя наконец выдохнула и тут сверху на нас обрушилось нечто крылатое и черное. Издав леденящий душу визг, оно попыталось впиться в волосы девочки и, естественно, напоролось на меня. Сорвав меня с головы Кайи, оно заметалось под потолком и на некоторое время я потерял девочку из виду. Когти твари глубоко вонзились в меня, однако вместо боли ощущалось лишь неприятное покалывание. В свою очередь, я пытался свернуть твари конечность, охватив ее всем телом. Что-то отвратительно хрустнуло и мой противник врезался в белый кафель стены. Оказавшись на полу, существо утратило былую резвость и лишь неуклюже пыталось достать меня чем-то вроде тупого клюва. Однако развить полученное преимущество не получилось: страшной силы удар отбросил меня за умывальники. А потом борьбу пришлось и вовсе прекратить — я увидел распятую на двери Кайю.

Извивающиеся толстые нити янтарного цвета охватили ее руки и ноги. Девочка не утратила боевой дух и отчаянно пыталась освободиться, но ничего не выходило.
В дверях появилась новенькая. Странного покроя одежда на ней топорщилась, словно наэлектризованная, короткие светлые волосы на голове шевелились подобно змеям.
— Ты даже не сопротивлялась, самозванка! Как скучно. – она перевела взгляд на черную тварь, скорчившуюся в углу.
— Твилихт, что за дела? Тебе нельзя поручить даже простейшее задание. – тварь виновато взвизгнула. – Тебя одолел какой-то меховой шарик. – Новый невидимый удар впечатал меня в стену.

Вещи перед глазами потеряли четкость, в ушах стоял звон. Новенькая подошла к Кайе и что-то спросила. Видимо, ответ ей не очень понравился, потому, как янтарные нити сжались, а тело девочки выгнулось дугой. Не в силах даже подпрыгнуть, я просто покатился злой махо-седзе под ноги. Чтобы быть в результате раздавленным острым каблуком.
— Смотрите, какая преданность. – издевательским тоном произнесла девочка. – Учись, Твилихт.
Располосованный когтями, прижатый каблуком к полу, я только и мог, что поднять глаза. Увиденное внезапно придало мне сил и я хрипло произнес:
— Полосатые…
Мгновение на лице новенькой сохранялось удивленное выражение, а потом она завизжала и отскочила в сторону, прижав подол к коленям. Янтарные путы, удерживающие Кайю, растаяли. Девочка, тут же подхватив с пола свой жезл, с размаху заехала им новенькой в солнечное сплетение. Наша обидчица сложилась пополам и со стоном упала. В углу испуганно взвыл крылатый фамильяр.

Помятая, но торжествующая Кайя нависла над поверженным противником и произнесла:
— Теперь ты поняла, что силы добра всегда побеждают? Я изгоню из тебя зло и может мы даже подружимся! – фраза, похоже была заготовлена заранее и состояла из обрывков изречений разных анимешных магодевочек.
Мрачное одеяние новенькой, покрывшись рябью, сменилось обычной школьной формой. Сгустившиеся сумерки рассеялись. В коридоре снова стал слышен обычный школьный гомон. Сама девочка, скорчившись на полу, тихо постанывала. В ее глазах застыли слезы. Однако сказанное моей хозяйкой заставило ее забыть о боли.
— Что?! – выдавила она. – Да как ты смеешь, самозванка? – новенькая с кряхтением поднялась и с негодованием уставилась на Кайю. – Это я тут представитель Конклава Добродетели!
Похоже, нанесенная только что моральная травма оказалась тяжелее физической. Новенькая всхлипывая побрела к умывальнику.
Кайя, растерянно взглянув на меня, попыталась было помочь бывшей противнице.
— Отстань! Что ты еще хочешь? Подло ударила меня, вопреки всем правилам Поединка, а теперь еще утверждаешь, что сама из Конклава-а… - девочка уже не сдерживала слез. В углу ей тоскливо вторила Твилихт.
— Кайя, пойдем. – позвал я оторопевшую хозяйку.
— Но… - Кайя сама готова была расплакаться. Не таким она представляла себе первый бой.
— Оставь ее, сейчас не лучшее время.
Кайя послушно запихнула меня в портфель и вышла в коридор. После схватки ее волосы растрепались, оторвалась пуговица на форме. Проходивший мимо учитель даже остановился сделать ей замечание, однако та, не обратив внимания, направилась в класс.

На оставшихся занятиях новенькая так и не появилась. Видимо отлеживалась в медпункте. Кайя совсем потеряла интерес к урокам, и едва зазвенел звонок, переобулась внизу и отправилась домой. На все мои попытки заговорить Кайя отвечала молчанием. Похоже, девочка была сильно расстроена. Сомнительная сама по себе победа была еще и омрачена заявлением соперницы, что Кайя — самозванка и к силам добра никакого отношения не имеет. Но все-таки в случившемся были и положительные стороны: мы узнали об организации магодевочек, именуемой «Конклавом». Возможно, следующая встреча с его представителями не начнется с недоразумения и мы сможем найти общий язык.
Не успел я закончить мысль, как вновь ощутил на себе посторонний взгляд. На сей оттенок леняой презрительности отсутствовал. Вместо этого кто-то рассматривал нас со снисходительным любопытством. Кайя, тоже почувствовав слежку, наконец отвлеклась от мрачных дум. Я, позабыв об осторожности, наполовину высунулся из портфеля. Кайя стояла посреди узенькой улочки, плотно застроенной мелкими особняками. Навстречу нам катила на велосипеде с корзинкой девушка лет восемнадцати. Я поморщился — окружающая незнакомку аура мешала рассмотреть детали. Все равно, что смотреть на лампочку. Поравнявшись с нами, она ловко затормозила и дружелюбно сказала:
— Привет, Кайя.
Если сейчас будет бой, то, увы, сработавшая с новенькой хитрость здесь не пройдет — на девушке были велосипедные шорты.

— Меня зовут Аки. – представилась незнакомка. - И я должна перед тобой извиниться.
Удивленная Кайя на миг даже забыла о своем подавленном настроении:
— В-вы… Зачем?
— Это будет долгий разговор. Может, зайдем в кафе? Тут неподалеку есть одно подходящее.
Я подал было голос, пытаясь предупредить, что нечего со всякими странными девушками идти непонятно куда, но Кайя уже согласно кивнула головой.
— Вот и славно. – улыбнулась незнакомка.
Болтая о всякой чепухе, Аки с велосипедом в руках отвела нас к кафе, которое и вправду оказалось на соседней улице.
Не смотря на отсутствие посетителей, внутри было довольно тесно — три стола едва помешались в небольшой комнате, половину которой и так занимала стойка. Женщина, восседавшая там, отложила в сторону газету и поздоровалась.
— Мне как всегда. – похоже, Аки здесь завсегдатай. – А ты что будешь?
Кайя, замявшись, попросила молочный коктейль.
— Не скромничай, я угощаю. Ведь произошедшее сегодня — моя вина.
— А… - начала было моя хозяйка.
— Точно ничего больше не хочешь? Здесь отличное парфе. – Кайя помотала головой. Правильно! Сладостями нас не купить.
— Ну ладно. Чтобы тебя больше не мучить, я — глава местного отделения Конклава. Слежу в городе за порядком. Как посторонней, я тебе многого сказать не могу, но твое Обращение сразу же привлекло наше внимание. Места у нас тихие, а тут такой всплеск. Эри, ты сегодня с ней э… сталкивалась, вызвалась подобраться поближе. Даже родителей убедила в твою школу перевести. Как видишь, отнеслась со всей серьезностью. Все-таки, ее первое настоящее задание. Эх, кто же знал, что она будет действовать так грубо? – грустно вздохнув, заключила девушка.
Не знаю, как Кайя, но я что-то не склонен был верить этой истории. Аки наверняка прекрасно знала, что произойдет, даже если и вправду не отдавала прямого приказа. Прощупывали силы небось. А теперь узнав, на что мы способны, можно и извинения принести. Да вот только не умеем мы ничего.
Тем временем женщина принесла заказ, а глава Конклава продолжила:
— Я сразу же помчалась в школу, едва узнала, что Эри собралась делать. Вон, даже велосипед взяла. Только не успела. Застала лишь завершение вашего хм… Поединка.
— Простите, эта девочка… Эри, она назвала меня самозванкой. Почему? – Кайя наконец выложила то, что ее тревожило больше всего. – Если мне надо вступить в ваш Конклав, то я…
— Минутку. Дай свою руку пожалуйста. – лизнув многоэтажное мороженное, Аки протянула свою ладонь. Кайя, помедлив мгновение, повиновалась.
Девушка коснулась запястья моей хозяйки, сделала пальцами какое-то движение и на столе засияли непонятные символы. Кайя испуганно дернулась, а я выскочил из портфеля в тщетной попытке ее защитить.

— Отпусти ее! – заорал я и приготовился прыгнуть Аки в лицо.
— А вот и наш удивительный фамильяр! Все ждала, когда же ты появишься. Не бойся, Кайя. Это всего лишь… твоя прошивка, назовем это так.
Кайя, оправившись от испуга принялась с любопытством разглядывать плывущие закорючки. Я же оказался в идиотской ситуации. Прятаться обратно не было смысла, вмешиваться тоже — Аки, забыв обо мне, углубилась в изучение знаков.
— Фантастика! – наконец заключила она. Главу Конклава магодевочек может что-то удивить?
Кайя с горящими глазами уставилась на нее. Девушка убрала руку и волшебство исчезло.
— Понимаешь… Тут такое дело. Ты не самозванка. Нет. – Кайя расцвела.
— Ты вообще обычный человек, без каких либо способностей к магии.
— Что-о? – завопили мы с хозяйкой в унисон.
— Я впервые с таким сталкиваюсь. Но ошибки быть не может. Ты ведь прочла манускрипт Отщепенцев?
— Магическую рукопись. У бабушки на чердаке.
— Не важно. Отщепенцы разбрасывают свои семена повсюду. Манускрипт не должен был активироваться, ведь у тебя нет дара. – Кайя болезненно поморщилась. – Но он сработал и даже кого-то вызвал. Можно еще раз? – Аки, не дожидаясь разрешения вновь схватила девочку за руку. Снова запылали непонятные письмена.
— Ага! Здесь. – Ткнула пальцем в стол глава. – Ты… ты, что неправильно прочла заклинание?
— Там темно было. И пыльно. – буркнула Кайя.
— С магическими вещами всегда нужно обращаться предельно осторожно! Иначе выйдет, как сейчас с тобой. Ты хоть в курсе, кого ты призвала?!
— Кого? – без энтузиазма отозвалась хозяйка.
— Человека! – Аки возмущенно искала следы раскаяния на ее лице.
— Да, он мне об этом говорил. Так ведь, фамильяр-сан?
— Нельзя!!! Нельзя так вот так вот взять и призвать человека! Все маги мира отреклись от этих знаний тысячи лет назад! Даже грязные Отщепенцы!

Кайя совершенно не прониклась этой гневной тирадой. Зато подал голос я:
— А что случится с настоящим телом призванного человека?
Аки сердито на меня покосилась. Ее глаза пылали справедливым негодованием.
— Сам подумай, что ждет бездушный остов. Кома, смерть. – последние слова она произнесла тихим голосом и уставилась невидящим взглядом на недоеденное мороженное.
— Призванный дух как-то можно вернуть? – опередила меня Кайя.
— Он сам вернется по истечении действия заклинания. В вашем случае Обращение потеряет силу, когда Кайе исполнится шестнадцать.
Смирившийся было с потерей своей привычной жизни, я вдруг снова остро ощутил насколько же мне плохо в теле этого мохнатого колобка.
— Вряд ли кто-то столько времени будет хранить мою тушку. Я ведь не какой-нибудь Ариэль Шарон. Если не будет тела, куда я вернусь?
— Обычно фамильяры возвращаются в свою реальность. Ты… наверное просто догонишь свою физическую смерть.
Кайя с сочувствием посмотрела на меня, убито распластавшегося на столе.
— А если… Если мы найдем того Ощипанца, что подбросил манускрипт на чердак? Он сможет разорвать волшебство? – хорошая попытка, Кайя, но меня, похоже, уже ничего не спасет. Оставшиеся несколько лет я буду фамильяром махо-седзе без «махо».
— Отщепенца. – поправила Аки. – Знаешь, теоретически это возможно. Но только где вы его найдете? В нашем городе Отщепенцы не имеют квоты. Поэтому, кстати, твое Обращение нас так и встревожило.
— Мы обязательно его найдем! – торжественно объявила Кайя. – Только скажите, у меня правда-правда нет магических способностей?

Естественно, ответ был «нет». Так же нам было отказано в какой-либо помощи в поисках со стороны Конклава, ведь это не они заварили кашу. Аки только пообещала сообщить «куда следует» о нашем феномене. Какой-то этот Конклав выходил не очень-то добродетельный. Поблагодарив за угощение, мы с Кайей побрели домой. На этот раз молчали оба. Вернувшись, девочка тут же затеяла уборку. С прямо-таки остервенелой сосредоточенностью она упаковала всю свою мангу, так или иначе затрагивавшую жанр махо-седзе. В мусор отправились так же несколько дисков и жизнерадостная фигурка юной волшебницы-медсестры. Волшебный жезл избежал этой участи лишь потому, что я успел его затащить под кровать. Возможно, мне стоило поговорить с девочкой, таскающей пакеты с совершенно недетским выражением лица. Но я решил не вмешиваться, ведь она сегодня похоронила свою мечту.
Вечером, устав от богатого на не очень хорошие события дня, Кайя улеглась в постель и извлекла меня из-под подушки.
— Фамильяр-сан, можешь больше не называть меня хозяйкой. У меня нет на это никакого права. – даже в темноте было видно, как блестят ее глаза — Кайя изо всех сил сдерживала слезы.
— Не выдумывай. Мне плевать, что там говорила эта дура Аки. Я был призван тобой. Следовательно, я — твой фамильяр, а ты моя хозяйка. Все остальное совершенно не важно. И… спасибо за то, что не сдалась, Кайя.
Девочка шмыгнула носом и улыбнулась. В темноте было трудно об этом судить, но хотелось верить. Вернув меня обратно, и пожелав спокойной ночи, она, уже засыпая, вдруг спросила:
— Фамильяр-сан, а твое человеческое тело, оно… красивое?
Пока я ошарашено выбирал слова для наиболее нейтрального ответа, Кайя уже крепко уснула.

— Фамильяр-сан… - разбудил меня голос Кайи. – Где ты?
И вправду, вместо привычного места под подушкой, меня окружало бледно-розовое тесное пространство. Оно было мягким, теплым и приятно пахло. Я пошевелился.
— К-я-я! – завопила Кайя. Внезапно пришло ощущение полета, завершившееся мягким ударом, от которого меня выбросило прочь из странного убежища. Каковым оказалась ночная рубашка Кайи. Похоже, я заночевал у нее за пазухой. Понятия, не имею, как так вышло. Сжавшись в ожидании выговора, я сжался. Однако гневной тирады не последовало. Кайя смотрела на меня расширенными от удивления глазами:
— Я… я только что подпрыгнула до потолка…
В поисках причины столь странного феномена, моя выходка была позабыта. Однако, неожиданная прыгучесть Кайи пропала так же быстро, как и появилась. Попрыгав еще несколько раз на кровати, она хмыкнула и отправилась умываться, отставив меня наедине со включенным телевизором. До вчерашнего дня Кайя специально вставала пораньше, чтобы посмотреть свое любимое махо-седзе. Сегодня, по привычке щелкнув пультом, она болезненно скривилась — новая серия началась замысловатым хеншином волшебницы-медсестры, ее бывшего кумира. Сердито фыркнув, что со стороны смотрелось очень мило, хозяйка переключила канал и отправилась в ванную.
На экране тем временем разворачивались поистине драматические события. Толпа каракатиц с резиновыми щупальцами окружила молодого мужчину. Тот, сурово сдвинув брови, повернул пряжку на аляповатом широком поясе и гаркнул что-то вроде «Суттакатакатаан!», после чего кувыркнулся в воздухе и обратился цветным рейнджером в маске богомола. «Токусацу» - догадался я. «Неужели этот цирк кто-то воспринимает всерьез?». Рейджер, сверкая в огнях дешевых спецэффектов, разбросал вяло сопротивлявшихся каракатиц. «Пояс, дающий суперсилы… Трансформация…»
— Точно! Вот оно!
Вошедшая Кайя с непониманием уставилась на меня.
— Слияние! – закричал я и прыгнул на девочку.

Признаю, можно ведь было сначала все объяснить. Но я, сраженный внезапной догадкой, решил не откладвая проверить ее на практике. К сожалению, я недооценил Кайю, и мой мой стремительный полет прервало мокрое полотенце.
— Фамильяр-сан, - возмущенно начала она, - если ты думаешь…
— Кайя, я понял! Быстрее, сунь меня за пазуху!
Щеки девочки вспыхнули.
— Ч-что?!
— Не спрашивай, просто засунь!
Кайя, сверкнув глазами, покосилась на полотенце.
— Пожалуйста. Поверь мне.
Поколебавшись мгновение, девочка наконец шумно выдохнула. Она осторожно взяла меня на руки, затем приподняла школьную блузку и прижала к животу.
— И? – я не видел ее лица, но даже по голосу было слышно, что она отчаянно краснеет.
— А теперь прыгни.
Кайя взмыла к потолку, едва не стукнувшись макушкой. От неожиданности она разжала руки и я свалился обратно на пол.
— Как? Что это было?
— Трансформация! Су… тта… ка… Э… как же оно там?

Удивительный эффект моего соседства с пупком Кайи заключался в том, что она получала небывалую ловкость и подвижность. Очевидно, я выступал катализатором, перегоняя через себя жизненную энергию хозяйки. Перемещать меня куда-то еще кайя наотрез отказалась, поэтому пришлось довольствоваться теоретическим выводом, что максимальный эффект достигается только в районе солнечного сплетения, так, как это связанно со всякими чакрами живота и энергией Ци.
По дороге к школе, Кайя во всю резвилась, перепрыгивая через двухметровые заборы, догоняя разбегающихся кошек и птиц. Надеюсь, трудолюбивые обитатели окрестных домов уже отправились на службу и нас никто не заметил — девочка не совершенно слушала мои просьбы не привлекать внимания. Возможно, потому, что мне, изо всех сил старающемуся не выпасть, было сложно хоть как-то сформулировать внятные предложения, будучи плотно прижатым к ее бархатной коже.
Увлекшись, мы совершенно позабыли, что любая энергия не берется из ниоткуда — у самой школы у Кайи закружилась голова и она едва доплелась до медпункта. Я чувствовал себя не лучше, буквально превратившись в выжатый лимон. Школьная медсестра напоила девочку какао и уложила спать. Последующее пробуждение оказалось не очень приятным, так как началось со слов:
— Вставай, самозванка.

Эри пристально наблюдает за сонно потягивающейся Каей. Я спрыгиваю на пол, но светловолосая волшебница предусмотрительно делает шаг назад.
— А-у… — похоже, хозяйка еще толком не проснулась. Стоит взять переговоры на себя.
— Что у нас сегодня? В горошек? Классика или, может, кружева?
Эри, мгновенно покраснев, выпаливает:
— Аки просила передать, что логово Отщепенцев в старом храме! – и стремительно покидает медпункт.
Я прячусь под кровать, так как в открытую дверь заглядывает медсестра.
— Что-то случилось?
— Э… нет. – Кайя наконец встала и принялась поправлять съехавшую форму.
— Как самочувствие?
— Хорошо, спасибо.
— Точно? Ну, можешь идти домой — уроки только что закончились.
Странно как-то: ни вопросов, ни звонка родителям. Можно проспать целый день и тебе ничего за это не будет. Размышляя о особенностях школьного здравоохранения, я не сразу заметил, что мы направляемся вовсе не домой.
— Кайя, ты куда собралась?
— В старый храм.
— Ты с ума сошла?!
— Но Эри сказала...
— И ты ей поверила? Да там может быть все, что угодно! Вдруг это ловушка?! А если даже она права — тебе не справится с Отщепенцем! Ты же обычный человек!
Кайя вдруг резко останавливается. Так, а вот этого, похоже, говорить не стоило.
— Фамильяр-сан. – ее голос звучит странно. Такого тона я еще никогда не слышал. – Ты все еще хочешь вернуться в свое тело?
— Я не позволю тебе рисковать жизнью! Должны же быть другие способы!
— Фамильяр-сан, как твоя хозяйка, я повелеваю тебе заткнуться. – и девочка реительно зашагала дальше.

Старый храм находился на окраине жилого квартала. Он стоял посреди пустыря, окруженный лишь парой апато, предназначенных для сноса. Похоже, городские власти затеяли грандиозное строительство, но еще не определились, что делать с храмом. Пробравшись за ограду с многочисленными предупреждающими надписями и пиктограммами, Кайя поднялась по длинной лестнице. Миновав облупленные тории, она остановилась посреди двора. Сквозь каменные плиты пробивалась трава, ветер слабо шевелил всякие ритуальные бумажки на деревьях. Они давно утратили свою белизну и напоминали сухие водоросли. Само здание храма почти не выглядело заброшенным, если бы не зловещий темный провал на месте дверей.
Хозяйка достала меня из портфеля и нерешительно двинулась к строению. По-видимому, она прониклась атмосферой и заряд упорства подходил к концу.
— Нет здесь никого. Пошли назад. – произнес я беспечным тоном и тихо добавил. – Скорее.
— Может, они внутри? – Кайя сжала меня в руках. Ей, похоже, внутрь вовсе не хотелось.
Резкий порыв ветра оглушительно загрохотал табличками с истершимися пожеланиями, заставив Кайю резко обернуться. По ступеням поднималась светлая фигура.

— Кайя, что ты тут делаешь? Здесь может быть опасно!
— Абэ-сан? Что вы здесь делаете? – удивилась девочка.
— Я живу неподалеку. Собралась зайти в магазин по пути домой и заметила тебя. Кайя, почему ты не дома? Тебе ведь нездоровилось утром…
Медсестра из школьного медпункта. Девушка лет двадцати. В короткой куртке, накинутой поверх белого халата. Длинные темные волосы. Располагающая улыбка.
— Я… это… желание… загадать пришла. - пока моя хозяйка сбивчиво пытается придумать ответ, Абэ-сан делает еще несколько шагов.
— Кайя, Кайя, ты ведь прекрасно знаешь, что храм давно не функционирует. Ну же, пошли домой. Я ничего не буду говорить твоим родителям.
Однако девочка так просто не сдается.
— Нет, я должна. Это очень важно. – наверное, она впервые в жизни перечит взрослому.
— Не заставляй меня повторять, милая. Тебе здесь нечего делать. – улыбка медсестры мгновенно тает, тон становится строгим.
Я, как можно незаметнее пытаюсь перебираться девочке под блузку. Это не так легко, как кажется — она застегнута на все пуговицы, спасибо, хоть не заправлена. Наконец, сжавшись, подобно щупальцу, я проникаю под легкую ткань и прижимаюсь к девичьему животику. На самом деле мне не до посторонних мыслей — уж очень не нравится мне эта медсестра.
— Аки-сан сказала, что здесь логово Отщепенцев! Я никуда не пойду, пока не проверю здесь все! – сжав кулачки, выпаливает Кайя медсестре в лицо. Та цепенеет, сильно изменившись в лице.
— Аки? Отщепенцы? – сестра милосердия прямо шипит от злости – Так ты подстилка Конклава! Но почему барьер не сработал? – отпрянув, она пристально нас разглядывает. И я ощущаю уже знакомое покалывание. На сей раз, изрядно приправленное яростью. – Моя печать? Что?! – тут медсестра начинает хохотать. Истерически, взахлеб.

— Пустышка! – выдавливает она сквозь смех. - Они прислали мою же пустышку! Что ж, это не займет много времени. – отсмеявшись, Абэ-сан принимает какую-то странно знакомую позу с воздетыми руками. Покрывшись рябью, ее форменный халат тает, и, не успев смениться наготой, обращается… снова халатом. Правда, на этот раз он в разы короче, кружевнее и с крыльями. Девушка взмывает метра на полтора вверх. Вокруг ее рук разгорается розоватое сияние. Направленное на нас.
— Кайя, берегись! – пытаюсь докричаться я до девочки. Но та совершенно не реагирует. Распахнув глаза в крайнем изумлении, она восторженно шепчет:
— Волшебница-медсестра!
Точно, вот почему этот хеншин показался знакомым. Все: одеяние, поза — точная копия главного персонажа махо-седзе сериала. Поклонником которого Кайя являлась до вчерашнего дня. Или является до сих пор?
— Кайя, не стой на месте! Она сейчас… - поздно. Розовое сияние срывается с рук Абэ и, рассыпая искры, вырезается в мою хозяйку. Ударом девочку отбрасывает прочь, к одному из священных деревьев. К счастью, благодаря нашему «слянию», Кайя почти не пострадала. Физически. А вот морально… Ее губы дрожат, в зеленых глазах застыли слезы.
— П-почему… Волшебница-медсестра…
Абэ, зависнув, заинтересованно разглядывает неожиданно стойкую девочку.
— Что «почему»? А, ты про тот мультик? – догадалась она. – Маленькая хитрость. Популяризация образа и все такое. Отлично действует на юных дурочек, вроде тебя. Не будь ты пустышкой, уже бы стала хередис третьей степени. Да, если хочешь знать, со всех продаж мне не перепало ни иены. Чистый альтруизм. – усмехнулась Абэ. В ее ладонях вновь забрезжили розоватые сполохи. На этот раз Кайя, не раздумывая, отпрыгнула в сторону.
— Ого! – искренне удивилась волшебница-медсестра. – Что это там у тебя? – взмахнув рукой, она вызвала сильный порыв ветра. Полы школьной блузки распахнулись, явив меня.

— Фамильяр? У пустышки? – медсестра озадаченно нахмурила брови. – Очередная выдумка Конклава?
— Нет! Это мой фамильяр! То есть, не фамильяр, а человек… - Кайя, возмущенно начавшая свою речь, запуталась. – В общем, я его призвала! И… и у нас слияние! Тебе не победить, лживая ведьма!
Не обратив внимания на оскорбление, Абэ пристально рассматривала меня.
— «Слияние»? Он, что, замкнут на тебя и поглощает сырую магическую энергию? – она возмущенно вскинула голову. - И Конклав еще смеет назвать наши методы вербовки жестокими! Эти конклавские крысы теперь используют камикадзе? Девочка, а ты знаешь, во что тебе обходится каждое мгновение этого вот «слияния»? Не бойся, Кайя. Я положу конец твоим мучениям.
— Мне все равно! – моя хозяйка воинственно выпятила грудь. – Вместе мы победим тебя и развеем чары твоего манускрипта. – Кайя совсем не прониклась размышлениями медсестры. А вот мне стало не по себе. Если я действительно наношу девочке вред, соединяясь ней подобным образом, то не лучше ли сейчас же разорвать сляиние? Но тогда она останется совсем беззащитной, и, что-то мне подсказывало, что в живых ее не оставят.

— Что ты несешь? Какие еще чары? Впрочем, не важно, чем Конклав забил тебе голову. Я продемонстрирую твое тело на Совете Равных. Тогда они поймут, что никакой речи о паритете с теми, кто опускается до такого, не может быть и речи! – Абэ выпустила еще один розовый разряд. – Да не сжигай ты себя! Стой спокойно.
Но Кайя не собиралась ее слушаться. Словно резиновый мячик, она скакала по храмовому двору, уворачиваясь от метательных сгустков волшебницы-медсестры. Несколько раз она пыталась перейти в наступление, запрыгивая противнице за спину, но атаковать ей было нечем, кроме как голыми руками, от которых Абэ легко уклонялась, взмывая ввысь. Долго это продолжаться не могло. Кайя действительно может скоро «перегореть», ведь даже с учетом дневного сна, наше слияние эффективно от силы минут пятнадцать. Именно столько она скакала от дома до школы, пока не свалилась без сил. Ситуация практически безвыходная. Да что там, она безвыходная абсолютно. Я попытался найти хоть что-то хорошее в нашем положении. Вот передо мной аккуратный пупок, нежная кожа живота, выше виднеется бюстгальтер, похожий на два кофейных блюдца. Нет-нет-нет, сейчас не время! По груди Кайи струится пот. Холодный. Похоже, мы продержимся не более минуты. Вот медсестра. Она без особого напряжения швыряет свои искрящие шары в Кайю. Прекрасно знает, что торопится некуда. Вот она в очередной раз избегает удара моей хозяйки, вильнув в бок. От резкого движения легко колышется грудь в вырезе халата. В аниме она была более скромной. А что если…
— Кайя, беги! - я прыгаю, целясь в декольте медсестры-волшебницы, додумывая уже в пути: сейчас Абэ закричит «Кяя!», отвлечется, а у Кайи будет хотя бы небольшой шанс скрыться. Очень небольшой. Но ничего другого у нас нет. Восприятие улавливает каждую деталь моего полета. Вот Кайя оседает на плиты двора, лишенная магического усиления. Вот лицо Абэ. Она удивленно произносит «Оу…», наблюдая за мной. Затем взмахивает рукой и поднявшийся ветер, словно пушинку, забрасывает меня на крышу храма. Все. Сил больше нет. Прости, Кайя. Прости.

— Так этот паразит отсоединился? Тем лучше. Икту, хватай его! – Абэ обводит рукой вокруг себя, создавая подобие портала. В светящемся круге возникает что-то похожее на гигантский ушастый пельмень. Он неторопливо плывет ко мне, девушка тем временем поворачивается к лежащей на земле Кайе.
— Пора спать, пустышка. – розовые искры сыплются с ладоней.
Кайя все еще пытается подняться, цепляясь одной рукой за веревки, свисающие с дерева. В другой что-то зажато. Хозяйка неловко замахивается и бросает непонятный предмет в Абэ. Затем, обессиленная, валится обратно.
— А… - розовые искры тают. Руки волшебницы-медсестры безвольно повисли вдоль тела. Из глазницы торчит нелепо разукрашенный магический жезл, вошедший в череп острым крылом. Девушка кулем падает на землю, конвульсивно дергается и замирает. На ней вновь короткая куртка и обычный халат. Только теперь забрызганный кровью. Пельмень бесшумно тает в воздухе.
Минут десять не происходит ничего. Не слышно даже ветра. Затем, я скатываюсь с крыши, пребольно ударившись о землю. Кайя подымает глаза:
— У волшебницы-медсестры тупой фамильяр. И призыв его идиотский.

Найдя в валяющейся рядом сумке не съеденный днем бенто, Кайя набрасывается на него с волчьим аппетитом. Она сидит прямо на земле и ест руками. Я валяюсь рядом. На ступенях появляется еще одна фигура. Аки. Снова в велосипедных шортах. Но без велосипеда. Она недоуменно осматривается. Заметив труп медсестры вздрагивает и подбегает к нему. Суматошно пытается то ли нащупать пульс, то ли сделать искусственное дыхание. От тела ее отвлекает шумное чавканье моей хозяйки. Она бледнеет и то и дело переводит взгляд с мертвой Абэ на нас.
— Ты… ты… - Аки отчаянно пытается сказать что-то вразумительное, но не выходит.
Кайя продолжает есть.
Наконец Аки берет себя в руки:
— Это ты… ее?
Кайя кивает. Доев, она вытирает руки о форму, затем подымает меня и, пошатываясь, встает. Аки, неожиданно спокойным голосом произносит:
— Что ж, так даже лучше. – она возвращается к телу Абэ и берет ту за запястье. В воздухе вспыхивает сложная фигура, куда более замысловатая, чем в свое время у Кайи. Но рисунок очень нечеткий, и, кажется, меркнет с каждым мгновением.
Удовлетворенная осмотром, Аки поворачивается к нам.
— Храм. Она хранила печати и манускрипты в храме.
Кайя бредет к храму, но представительница Конклава ее опережает:
— Я сама. Там могут быть ловушки. – не дождавшись ответа, ныряет внутрь. Минуты три из помещения доносится бормотание и приглушенный грохот. Тем временем на площадь выходит Эри. Она растерянно кутается в мужской пиджак. При виде тела новенькая замирает. Аки, появившаяся на пороге, сердито окликает ее:
— Эй, ты что здесь забыла? – она бережно держит в руках толстую книгу в гладкой обложке.
Эри, с трудом оторвав взгляд от Абэ, поворачивается:
— Но я…
— Что «я»? Проваливай отсюда, бездарь. Я сама разберусь.
Эри постояв еще секунду, уходит, все время оглядываясь на раскинувшееся на земле тело.
— Дура, ничего доверить ей нельзя. – бормочет Аки себе под нос.
Кайя молча протягивает руку.
— Манускрипт свой хочешь? Знаешь, я пока не могу тебе его отдать. Твоим феноменом заинтересовались высшие Конклава. Сначала нужно изучить все. Подумать только, призыв душ! Это же какие возможности! – пока девушка произносит это скороговоркой, ее глаза бегают, а сама она медленно пятится. – Ты только представь, а вдруг из мира мертвых тоже можно призвать? Тогда, выходит, по-настоящему никто не умрет! Никто! Ты только подожди чуть-чуть, вот увидишь. Хорошо? – Аки заискивающе заглянула Кайе в лицо. – Договорились?

Хозяйка помотала головой и тихо сказала:
— Отдай.
— Нет! Ни за что! – взвилась Аки. – Твой человек все равно уже покойник! Пусть хоть в этом теле поживет. Мне манускрипт нужнее! Я узнаю, я изучу! Хироми-тян, слышишь? Я верну тебя! – она сдавленно зарыдала, обхватив книгу руками. - Точно. – вдруг ее голос перестал дрожать. – Ради Хироми-тян я не остановлюсь ни перед чем.
Одежда Аки, покрывшись рябью, обернулась желтым платьем. Придерживая книгу одной рукой, она взмахнула длинным рукавом и на Кайю обрушились потоки ослепительного света. Он мгновенно выжег траву под ногами и обуглил плиты. Но нам не причинил ни малейшего вреда.
— Нет-нет-нет, почему ты не умираешь? Умри-умри-умри, не мешай мне! Не мешай Хироми-тян!
— Уймись, Аки. Хватит. – голос, казалось, шел из под земли. – Оставь девочку в покое. Ей и так пришлось через многое пройти.
— Нет! Нет! – завизжала, Аки. Ее платье потускнело, а сама она начала погружаться в землю. В мгновение ока девушка полностью скрылась под землей, лишь ее крики еще некоторое время глухо звучали снизу. Книга осталась лежать на пыльных плитах.

— Жаль, она была очень способной. Но гибель Хироми ее очень изменила.
У входа в храм стояла женщина средних лет в повседневной одежде. Я уже ее где-то видел. Это хозяйка кафе, куда пригласила нас Аки. Сладкоежка Аки…
— Кайя, тебя ведь так зовут? Не бойся. Все уже закончилось. Поверь, я очень сожалею, что тебе, даже не обладательнице дара, пришлось столько пережить. В этом вина не только Равных, бросающих свои семена, где попало, но и наша вина, Конклава. Мы слишком уверенны в собственной непогрешимости. И вот результат, продемонстрировавший, насколько хрупким было наше равновесие. Сложившийся порядок вещей дал трещину от простой ошибки при прочтении заклинания. В результате чего всплыли знания, которые мы пытаемся забыть. Они искалечили две жизни и погубили еще две. Печальный исход, но могло быть и намного хуже. Впрочем, вижу, тебя больше беспокоит судьба твоего… друга, чем бормотание какой-то старухи. – она подняла с земли книгу и протянула ее Кайе. – Возьми же, освободи его и себя от этих уз. Тебя же, человек-фамильяр, я прошу не беспокоиться о Кайе. Войны Союза и Конклава не будет — жизнь Аки отдана за жизнь павшей Равной. Девочка не виновна. — она кивнула на исчезающее под землей тело Абэ. – Ни закон человеческий, ни магический не посягнет на нее. Отныне она будет находиться под моей защитой и я приложу все усилия, чтобы вернуть ее в нормальную, подобающую жизнь. Взломайте печать и прощайтесь. Я подожду внизу. – и женщина отправилась к лестнице.

— Кайя…
— Фамильяр-сан… глупая я, за все это время так и не спросила, как зовут тебя на самом деле…
— Это не важно, Кайя. Я остаюсь с тобой.
Я уже все решил. Что меня ждет дома? Если я вообще выйду из комы, и не паралитиком, мне придется вернуться к обычной жизни, которая теперь кажется невообразимо далекой и ненастоящей. Рутина, повседневные обязанности, работа — все они рано или поздно сотрут запал бросить все и вернуться к Кайе, но уже человеком. Даже если я буду превозмогать, что есть сил, изучу японский, сдам нореку сикен, заработаю достаточно средств на путешествие, объясню близким, зачем я это делаю, пройдут годы. Я приеду в чужую страну, к девочке, которой я старше более, чем на десять лет. К тому времени она уже окончит школу, у нее будут совершенно другие взгляды на жизнь, новые привязанности, новые, взрослые цели. Мне найдется место лишь в воспоминаниях, накатывающих дождливыми вечерами. Да пусть я тот час же помчусь обратно в Японию, я все равно буду здесь чужим. Мы можем обменяться адресами и переписываться, стесняясь сделать видеозвонок. Но рано или поздно поток посланий с обеих сторон оскудеет, превратится в обязанность, а потом исчезнет вовсе.
А сейчас, я ей нужен, как никто другой. Я ни на грош не верю этой земляной ведьме ни ее прихлебателям. Мир с волшебством на проверку оказался такой же дрянью, как и мир без него. Может, вместе мы еще сможем ему противостоять. Но не одна маленькая девочка. Кайя только что убила человека и стала свидетелем смерти другого. Она еще не успела это осознать, но вскоре поймет. Как это отразится на ней? Особенно, если рядом не будет никого, кто способен разделить ее мысли? Я просто не могу, не имею права сейчас ее бросить. И хрен с ним, с человеческим телом, честно говоря, та жизнь мне никогда не нравилась. Оставшиеся мне годы я проведу с Каей и они будут стократ полезнее и полнее, чем все предыдущие.
— Мы ведь так и не приняли ванну вместе.
— Глупый фамильяр-извращенец. – устало улыбается Кайя. – Примем, когда ты вернешься человеком. Я ведь…
— Не надо, не говори этого.
— Я люблю тебя.
— Ну вот зачем? Кайя, ты же совсем ре…
— Отвечай.
— Что?
— Ты знаешь, что. Отвечай.
— … я тоже тебя люблю, Кайя.
— Вот видишь. А теперь пообещай вернуться.
— Кайя, я никуда не…
— Я приказываю тебе, фамильяр. – голос Кайи дрожит. Не то от ярости, не то от сдерживаемых слез.
— Я вернусь.
— Хорошо. Я буду ждать. Но если, не вернешься, я сама за тобой приеду. В твою долбанную Германию.
— Я не из Германии, Кайя. Я… - пришлось сказать правду.
— Какая разница? Я тебя везде найду, только попробуй не вернуться.
Кайя прижимает меня к лицу.
— Все?
— Все.
— …

Кайя ломает печать на книге, и оранжевый шарик растворяется в воздухе. Еще мгновение она сдерживается, а потом начинает плакать.

Конец.

>>3206579
Ычу̣̩ю.

Репост из старого треда.

Странно. Я видел этот тред перед тем, как лечь спать, а утром решил, что он мне приснился.

>>3206864
Возможно, ты видел предыдущий: http://gensokyo.4otaku.org/arch/b/res/3177266.html
Он утонул. Наверняка тоже кто-то по кнопке промахнулся. В принципе, думаю, можно было бы добиться его восстановления. Но раз уж всё равно создали новый тред, то это, как я понимаю, уже не актуально.

Я надеялся, что будет длиннее. Но и так неплохо.

Дочитал. Это великолепно.

>>3208511
Няшно. Если шарик таких размеров, то, наверное, и подушка не нужна.

>>3208552
Шарик наверное как минимум раза в два поменьше, а пижамка подлиннее, но должно же быть у художника право на собственное видение.

ОП, о продолжении не думал? Ну, в смысле не продумывал историю, мир, всякое такое?
Здесь же можно подхватить от самого выхода из комы и вести, вести, вести. Ну, или столкнуть их IRL уже N лет спустя, давая флешбеки.
В общем, если думал о продолжении, отпишись.

>>3209211
Извини, но нет. Не могу в большие произведения.
Алсо, спасибо за отзывы и отдельное спасибо за рисунок.

>>3209243

>Не могу в большие произведения.

I know that feel.
Сейчас тоже все пытаюсь, но как-то не выходит.
Надо еще больше писать для такого (лол, кто бы мог подумать). И думать.
Если все же захочешь, то… не знаю, почта у тебя есть?

Запили продолжение.

Боюсь, в ближайшее время мне будет не до творчества, вне зависимости от того, захочу я или нет.

Напиши историю про Эри.

Эри понуро брела домой. Отрешенно смотря перед собой, она перебирала яркие воспоминания своей недолгой жизни. Вот ей исполняется десять. Среди подарков только что призванная Твилихт. Она испуганно пищит и пытается спрятаться за большим плюшевым медведем. Вот бабушка учит ее Завесе Теней и залитая солнцем комната вдруг становится похожа на темную пещеру. А вот она, без пяти минут волшебница, отчаянно стесняясь, знакомится с Аки, своей наставницей.
Эри родилась в семье, членов Конклава. Могущественных, ведущих свой род чуть ли не со времен Запрета. И нисколько не сомневающихся, что маленькая Эри станет достойным продолжателем династии. И вот ее первый настоящий Поединок. Где ее одним ударом побеждает самозванка. Нет, даже хуже. Обычный человек.
Все рушится в один миг. Родители… лучше бы они ругали ее или даже били. Но отец, раскуривая трубку, просто тяжело вздохнул. А мама спросила, ни к кому конкретно не обращаясь, «Как же мы сообщим об этом твоей бабушке?» Бабушка Эри некогда была хранительницей целой префектуры. Такой удар не пройдет бесследно в ее годы.
Но больше всего Эри страдала из-за Аки. Она души не чаяла в своей настоятельнице, всячески стараясь показать себя с лучшей стороны. Теперь все тщетно. Сегодня утром, встретив Эри у дома, та поручила ей позорное задание посыльного. Передать той девчонке, что в старом храме находится логово Отщепенцев. Что за нелепость? Город полностью контролируется Конклавом. Но, Аки больше не посвящала девочку в свои планы. Ее словно подменили. Уже второй день она бормочет какое-то имя. Утром, получив инструкции, Эри собралась было уже уходить, как Аки опять заговорила сама с собой.
— Хироми-тян, потерпи еще чуть-чуть. Скоро я верну тебя обратно.
Вернувшись домой, Эри, бросила портфель и взбежала наверх по лестнице. Постучав в массивную дверь отцовского кабинета, она спросила:
— Папа, можно?
Из-за двери, с некоторой паузой, раздалось глухое:
— Входи.
Отец сидел за письменным столом, заваленным бумагами. Увидев дочь, он попытался было принять деловой вид, но дымившая трубка ясно говорила о том, что ему не до работы. Семья никак не могла оправиться от пережитого позора.
— Папа, ты не знаешь, кто такая Хироми? – с порога начала Эри.
Отец выпустив облако вонючего дыма (до вчерашнего дня он старался не курить при дочери), вздохнул:
— Где ты слышала это имя?
— Аки в последнее постоянно упоминает это имя.
— Аки… Я с самого начала хотел выбрать тебе другую наставницу. Но женщины… - он помолчал еще немного. – Теперь уже нет смысла таить. Это ее бывшая ученица. Подавала большие надежды, прямо как… - отец закашлялся. – Ее сбила машина. Несчастный случай.
— Она погибла? – ровным голосом спросила Эри. Ее охватило какое-то нехорошее предчувствие, ощущение неотвратимо надвигающейся беды.
— Нет. Но из-за серьезной травмы головы она впала в кому. Ее до сих пор не отключили.
Эри была сообразительной девочкой. Торопливо поблагодарив отца, она бросилась вниз по лестнице, и схватив с вешалки первое, что попало под руку — отцовский пиджак, выскочила на улицу. Накинув его на себя, чтобы скрыть школьную форму, она побежала к храму. В голове осталась лишь одна внятная мысль: Аки собралась воспользоваться запретными знаниями.

Подъем по лестнице лишил Эри последних сил. Едва держась на ногах, она оказывается на площади. Она судорожно оглядывается, в поисках Аки. Слева на плитах двора что-то светлеет. Она опоздала! Тут из дверей храма раздается:
— Эй, ты что здесь забыла?
Это Аки! Она жива! От радости Эри не сразу осознает смысл сказанного. Почему Аки злится?
— Но я…
— Что «я»? Проваливай отсюда, бездарь. Я сама разберусь.
Эри пытается сказать еще что-то, но Аки теряет к ней интерес и отворачивается к стоящей рядом девчонке. Это Кайя, которую она не заметила сразу.
Слезы застят ей взор, и она едва не падает, спускаясь по лестнице. Но кто-то мягко ее поддерживает.
— Не плачь дитя. Это выбор, который она сделала сама. Ей одной за него и отвечать. – говорит знакомый женский голос. – Не плачь, ибо свершится справедливость. Справедливость Добродетели.
И голос сменяется мягкими шагами за ее спиной. Эри обравшись до подножья храма, садится на ступеньку, зябко кутаясь в пиджак отца. Верху что-то ярко полыхает. А потом раздается истошный крик. Крик Аки. Крик боли, бессильной ярости. Крик, умоляющий отомстить. Кажется, будто ее голосом кричит сама земля под ногами. Эри вскакивает, позабыв об усталости. Глаза ее мгновенно высыхают.
— Добродетель. - произносит она тихо. – Вот она какая, Добродетель...

Этот выбор Эри сделала сама. Ей за него и отвечать. Сперва нужно найти больницу, в которой находится эта Хироми. Потом…

Вот теперь точно конец.

>>3209464
Спасибо.

Чтобы кое-кто заметил, что всё вернулось.