Глядите на сценки.

Каблуков:
Моя любит порой:
«Настепенная, знаю.
Да кормилая трубочку,
покурил в трубу хорошо…»

Антон Антонович:
Я слыхали скорым носом.
Это раньше горячо
мужчининнакого смехали:
ставить слышать на плечо.

Мне его люди!
И построилеленый.
Дай-и-ногея — вы?
Я большой проснулся, что в тени,
твои презрецу. Соблётся как прежден стол.

Ну и руки камыши,
отдыхают на полу.
Скрытаясь на полойним.

Ананан:
Почеши пальцами молоком.
Возле свистекое недовожуй оно. Невозможно
и в груди спит
а дальте ушло в дом
молчите сегодит
на кушись хозяро в одной стаков
перещожил за караул.

Да этот он из пушке спастом
все становятся корзины
во мне трясемся
все черныка смотрю
слышу яблофирьегоры.
Дайте мне платок —
я подумал: время мужиков?

Земляк:
А кнюховые кличала?

Первый:
Ну да, ду

<1930>

Иван Иванович:

Скажите мне когда тоски
это удите по морю?
Ваши груди, потому что медок.
Влад под нашем полотно глас,
грубою в пестра тобою душно.
И вмиг помлет,
твои синем
быстры катать в стогу, то стола лежал,
в небо мной собсти на свете до корня от
потом из третий глазом
но детал к тебе сколько руки
устремились по конями
сунув руку отраностью.
Гляди: жизнь скучно было б огороды
как сторожились как недоступиться
и в трубу пронимнатой молтан.
Но так лежать безумел в ращам
сначные ганчетвова для земли душу,
то понятно вижу загоружий
возлых плеч и владыка.
Если берв на дальше провод
оскорей взора в рощу игратительный крес-новбенных мучиноговодыца
лишь отпивали муху
на колму по нога́ мая
кое-кей азгу-,
скоро кота. Кукешке.

Александр и Калуги

Приходите мне при помолаты
и в стук и лампы народу в лисуетельности, отмечаям надела,
чем этот большой в комнате наверхузес,
ему купыл мясо —
все мечуть конь плясал.
Вдруг свои косую спор,
в саду себе не плачет,
и каждый день поклоняются солнце живой сломались,
пока ударю и скрывая.
Я не имею больше власти
таить в себе любовные страсти.
Меня планета пугаются
надулся полются покой.
Хоряя, он племянный места?

Всех сын:

Сел мужчина ему туды
взарфаты пятков
подняеннего пучист
на шарики сеченернюми
позабыв старичок на потолок
и думала: всё же
свое печального полезу
не ведает рубчек быко
на врага я́.

Писатели:

Немноги ударил «Вы не пробычка.
Дева под вороту что-то
собирая свои руки,
Чудину в кабинет потерятся
И силен утолет на слон мыслей.
Такни коламешька грязный двига,
да тебе брат одеей, прелилась поразется с тобой.
Скачи косую сапоги
мчится в держится. Тот, стоял мясо —
ножка яблоко желадцаньки,
и в груди собаки ведь.
Когда я бося му! Коребаннах?
Сади меня был в обычках.
Не волненный кинда!
Иван Ивановна стальные трям.

Лампа Саша:

Я глядела на контору
в саду дырка сделав,
как взглянув голову между,
Ведь я покуда ходилось пробегать.
Подаружена в пусках,
И снова своим тебя за твой два кругом.
И больше мельник. чью видее солнце нам да погажите.

Уже в книг пахаремая ров
и рукой из правоговой
рысь мысли быстро звала
мы без деревню клином
блин и сердца груд.
Одину из правожногу
на крыше железный
да погибал с высоком стучат
летит из глаз твоих на вещи.
Я слышу звёзд и праведьи тысячи
и костоты ударилась
а каждом усабу́ла
в небо как сам летит волос и гуша
их тело воздух его лет
он нам индики хвостик
и мылицы сударики
куды бы однижди на панеться
мы будем ша́гори́нка
станёвой ле́жем
и стены столкная живёт
с перо.
Вот станлся доступ
и светлей гудою
взор не масленьает
и в стрелке
бабка скало́
вся приветсню
возле палибрение
крестьяник в трубы лязать.
И долго ль путь его голоск
а сегодня не в силах один
и под звала храми тоже
в том полотно смотрят
и палки тоже о́лиа
молодою се́ль попросало
зановой чувствую поло́жением
ты мне как будто мягин
и к хот и лун пи́ком
все становётом сад
В море мимник
пересничен и там.

1926. 24 окткбда се.

Аблизы и не открою. Пушит, у меня к нему, но а 2 поправь себе из ест.

Голос за сценой: Ничего!

Мамаша: Ничего!

Дудоги:

Ах, молчит.
Да, я не вижу ни звонить?
Мария в комнате лежит. К Ванович,
Нам вырвал молитву,
на подушку при виде лежит.
Но не скорее!

Князь Мещерский

Но вы почуюсь?
Вы правесток, из дверь.
Кто, забыв, что а балу
ведя девы помощи моей древрают
И вас тугался мои утромся.
Я слыхали измеряются кругом
но Боже слышит наши просьбы,
и вдруг нисходит Боже,
и вдруг нисходит Боже к нам.

Как страшно тают наши силы,
как страшно!
как страшно!
как страшно тают наши силы,
картыннуки подумают нам дни.

1930

Молвиль: Влекаким подарить в руке. Сра. Коту смеютсяя, чушест, и говорит и единства не подстятия.

всатицевищие — лучшеевла
все прошу вам сердца спирми их пор
в корень и зелёны глаза
Лети падай в поле,
или это совершенье,
полон глядит наракан.

Они трусиках котовый?

Вода:

Эх, звонит перестал был смертный сторон.

Настоятель:

неправ тебе сказать капеньей кто-то
я погода к ней мне горчичние шарик средств
но лишь только тот забудек тягучно.

Никто он трон близвие

Стукные:

Под Петров объавское кулачок.
А вон товарищ пугался, опасный там, где желанье
все изъезны блоха на плечо…

Николай II:

Ну, Петр Павлович бросить мне дадать…»

Окнов:

Я в комнату закурак
а лошадям на ветке
во сне фиору
поднимают в море озера.
Потучи в лес брёхнет и земля
над нами ты и нахальн

сказал бег на моему глазом

мы около зила Тюльпан.
Вон из дву трубою снеги
планетных шарик улетел
мясо в корзи хламя рассказворос
я летел на длиньем,
толстою радуюсь,
да в покое слопали,
нам казалося вноза вагом
на земле несутся с луны
дуло в верхи среди лес
и бросила в ванну гаснет вершины
Сидит на меня
совсем калекон
искристая вперед
пойдумек: старик стремя
солдат шеее волю,
земля приточкам фискали.

Антон Антонович:

Скажите молотую плачет либо.
Ты челные лежать когда-то мышка круглый.
Фир, хор и холодный тревога.
Я это птичный кож-бренча,
плавать, славу и скачу,
бросая в том цескать земля. Бог.

Пропал:

Диван приходителя друг дыро. Желавничная соседка тяжите на порога.

Чудкин — Кондательно эставимся. Развяжими всназ, произнёсая усмело. Но всюду бываю.

По труба: тут весь ран и ми…
вствиать.

Рыба Иванович:

А ты принц.

Бедашь, кошек:
Стопшек умерла помним
но стрекочет команы мчатся кара.
Он был с трескот со скамей
прощай! КаЛалов!
--идень январь.
Эй, дрын и ты, неудачно.

Пойду ласковыми опостраным.
Одна вашу обутья на мостике
походи около звенит
Мирного модеуху лесна,
и мысль моль, в рубах
Я сидел, и говорят моё ля,
в коленях матулый.

Не взглянул, в гробу стоял.
Конь с рвята, колдун,
спешит богиня от сосед,
были ты думаешь опасстывает жглядым
для прогладкий сидица.
Я подным тетеньками говорит
потом года по имени
монахалая ветра́ть
по́яс у́тра
на ка́мсайте б не кривал
удаченье творица на память
не ведает путь веселенок
от кольцее наступает немая
и детя чайка с трепевец
до — му
щекусными реки
закони лёгких под мышками летят.
Мария, верней бесят головы тебя
мы горавители в путь
к тебе моя подругу,
из каблуком водолось,
будто ба́биты новый хлох, тихомету забудет
<фыркари на вырах при этой сумец.
И начнуми смотрите по отде
стыдный. — впрочем А наружен
или вазку идем пути.
Опасное было, вы тут,
комнатно стенет на пароходе высоких жили дождик.
Смотритело со смехомопут:
Земля поднимает высоки
зимою снисластривый
перемочили хлеба несут
Под ликнем затых земный колпочки,
На ветке дивного сгония.
царицу слепать взглядки
камни с котивым.
изманномая ростельных каранделяемся
пути жёлтые знки на подмогы люди.

нет уже и рада.
И в могут быстро все несчастали мягота пушка
потумные взять посту
но только заставлял он
и ваши ноги на потолке
он придет Алька и ТО.
Откуда преждесто пороха
ты умом чешь дым стену колыбу,
заманявшись мой олени
огня и векать валяются кулаков,
вошла махиной в злое головы.

Антон АнберборА берези птичество
ум-то видишь я над ноги,
Полконний шаром своих нет радиус
да сюда назад.

<1933–1934>

Мать: Что ты говоришь?

Катенька:

Но где вам говориться женимал, походкой.
вы можете спокойно спешит?
Укрыли ход. Кондружоо человека
шёл дождик выглазами шапка <нваря дыра).

А я кончен светлая шапкали
вебе нет лишь
темная лист
  натой,
усы вилкая наших испотечёк
надо мной ножки стукали.
Много летать избуют
из гвоздья туфли физиормями
съела в перёд тобою си́жее.
Ах, как она ухабы! Рабочки Бога
положили хочу в дремузя кровать
И в таре видя смотреть с верстум,
помним живёт с воромой, заосвезным, глядя насюлель
сера здравство наверху»,
сюда в кругп ходит акулаков и латур,
А, выли для эта кресла,
она мгновную Калета
в своей круг метр Архимед жена брюбки
Расскусом лиандым свои ковры
Улители слещами скотны)

<1933>

Я голову ломал с какой теорией после праздников можно идти к психиатру получать справку. Шизофазия же, спасибо, ОП.

>>4020340 Это нейросеть.

Андрей Семенович: Это совсем не задержано газе, четвертих со бешемся ли мы подсвеклось. Пожал из турка и считать там несет его Налледы нады-шу. Я вылез будки двагон…»

В ночной пустынной тишине
Вдоль клуошая остовой
пух пишемель меж средное
и на лету скакал
Наукою Васячок!

19 августа.

>>4020341
Это томат, я гарантирую это!

Теперь я вижу
во твоей лесенке Паносальных приютила
сажень в комнате летет
и я в сумасшедь в замочники:
ногами бабыта зубами шею
пустягая одивинович,
просну нет его.
Пусты, пилом пополам
яхо звинная хала

шапках девочка скрыную

<1933>

>>4020340
Советы бывалых: лучше симулировать негативную симптоматику.

>>4020341
Даже гуглить не буду что это.

>>4020347
Это как, например?

Мария: дочь.
И мой дверь не рассметотая.

Пройдешь с такими звал ему: нахально с хрена.
А книга спрятан. Знати медник.
Он скачат: как и я переста.
Я спрыгнул об это, то.
Но спросил морковь.
Я лестничка горит Пантелея
в недоком натураященно
и слух, взлеты и ваши бешно
ах миляц, нахал
и два плясаль,
козняк тугой
Таняла мучить
сверху без крыла
А на калошке о те-те-то
там руки надежда,
на контону захлопную
неподвижным косоговай.
Где мой кто поймает подбегли
И хозяйку свою богам
ступает к выше в людбом
отдохник хоходит Руссой
Осветите янвир
не получится сами станица
ноги всю ночь сует взял
крики в Галеб, января
рассуждают надуться.
Но тут против сокол в ламонто.
Их! не смеянся только черминуять
пруда прилагается вход.
Говорил той прожите в губав
Мужик и баба громко сто ли по ноган
перемелый меж той, дева
кто сталось внезанно…
домом быстро шатая
родимолийий подрозь Волоизмера,
пока не проснусь в море, на колени
в без кофту прямо в окно) суды

Был столяр и папирят и скалы.
Даже предмету кругом,
отдах, из мир не проснуться в лампановыхом
— пожали меня не найти и Бог?
Да, другая 7!

Апостолы:

—Лак, раз тотчас уже папирос, но такая удола
в которой сразу бесте
в бесконечник разобьются
да тебя расстоит.
и гроб: сильно не жела
ты прочь быть мой дубов кровь
скажи нами вывертющих волшебку,
да-ей Аптекарь!

Андрей Семенович: Здравствуй, здравствуй. Guten. Дудки Атцарик.

— А как пройтище нам до четы?..»

Похлебка с поленом

<1933>

>>4020349

> Это как, например?

Да даже ничего делать не надо. Отсутствие эмоций, застывшая мимика, смотреть в пол, не объяснять.

Ком. Ведь с ничника:

Сказала памятных умом.
Довольно рыже — ты моряк,
Что и не ворон, ябло?
Ночные так, обольница!
О спросил молот,
и плавал по этому журит.

Катенька:

Нет сталась там и только умоложе там
волю дарает тетере
она меня солдета,
не записать спать и за печке молоко
света неумные слова проговорив,
умер от которых петух.

21 января 1935

>>4020355
А если он мне "пальчик-пальчик гнется"?

>>4020359
А тебе-то что? Продолжай смотреть в пол.

>>4020298
Мария - Уу, Сатока - Нини, Рена - омочикаэри, Нипа - Wooh!
А такана в бочке горит.

Б-б-б-бред-кун?!

>>4020349

>>4022690
Тайна Бред-куна раскрыта! На самом деле он рекуррентая нейросеть, обученная на собрании сочинений Хармса же.

>>4020349

>Даже гуглить не буду что это.

Математика, математика, математика...