Остров Авалон, Кентаврия, ставка великого хана
- Мы разберемся с Фолом. Сейчас, - глядя в темные глаза кентаврицы пообещал ты. - Но не будем кидаться на него с клинками наголо.
В твоей голове складывался неясный план. Неизвестно сработает он или нет, но попробовать стоило.
К шатру Фола ты подобрался с большими предосторожностями, несколько раз менял личины, на ходу «срисовывая» облик проходящих кентавров, а под конец вовсе набросил Мантию Невидимости. Академическое заклятье магов-иллюзионистов Королевства не делало тебя подлинно невидимым, но было довольно близко к этому понятию. Особенно если тихо сидеть в тенечке и не шевелиться. Ты стянул перчатку с левой руки и ткнул пальцем в шелковую стенку, прожигая небольшое отверстие. Теперь можно наблюдать за тем, что происходит внутри шатра и не пропустить нужный момент.
Минут через десять появилась Орея, в броне, с копьем и белой траурной повязкой на голове. Дочь Хирона сопровождали несколько хорошо вооруженных нукеров из ее личной дружины. Охрана Фола после краткого спора пропустила внутрь Орею без её воинов. Пускай, для вашего плана это абсолютно не критично.
Фол, чья рыжая голова сейчас лежала на обнаженной груди наложницы, изображавшей спинку живого кресла, при виде невесты даже не подумал изменить позу.
- Женщина скажи, неужели мои глаза мне врут или Орея-батыр решилась прервать свой траур? - насмешливо поинтересовался хан у подруги.
- Созови всех нойонов, что есть в ставке, Фол-хан, - холодно попросила, если не приказала Орея. - Мне есть, что им сказать.
- Если это не касается твоего согласия скорее стать моей законной супругой и положить конец распрям в нашем народе, то и не подумаю.
- Касается напрямую.
Рыжий кентавр недоверчиво хмыкнул, но жестом приказал сидящему у входа слуге действовать. Другим небрежным взмахом руки он отослал наложницу, и та, бросив недовольный взгляд на Орею, удалилась, мелко перебирая копытцами.
Несмотря на ранний час, знать кентавров собралась в шатре очень быстро. Даже нойоны опасались гнева вспыльчивого великого хана.
- Итак, что ты хотела сказать перед лицом всех этих достойных кентавров, Орея дочь Хирона? - спросил Фол, потягивая кумыс из пиалы. В этот раз в его голосе почти не было слышно скрытой издевки. Почти.
- Я долго скорбела по моему падшему отцу, - неспешно начала кентаврица. - И на сотый день траура он явился мне с Серых равнин. Явился и сказал «Дочь моя, отринь свою скорбь ради мщения. Знай, что пал я не на поле брани, а в своем шатре. Знай, что не в честном бою, а от подлого удара. Знай, не от рук злого недруга, а рук того, кого почитал как младшего брата. Кровь моя на руках Фола».
«Хрясь» - пиала в руках хана раскололось и на дорогие ковры закапал кумыс, смешавшийся с кровью. Но надо отдать Фолу должное – его лицо не изменилось, лишь заостренное ухо дергалось от сдерживаемого страха или гнева.
- Что скажешь, Евритион-шаман? - ровным голосом спросил хан у сидящего рядом кентавра – с куцей седой бородой и лысого, как коленка младенца. - Что за дурное видение явилось дочери достославного Хирона?
Старик пожевал губы, покрутил в курах связку амулетов, висящих у себя на шее и изрек:
- Известно, что злые духи могут менять облик и являться слабодушным. Например, чтобы смутить женщину, чье сердце и так отравленного горем, и тем самым принести смуту.
Проклятый Хаос, откуда тут взялся этот Евритион? Ладно, никакой колдун-самоучка не сравнится с учеником Азазеля Бескрылого, который забыл о магии больше, чем иные узнавали за всю жизнь. Твоя иллюзия работала и против высокоранговых демонов, обманет и этого шамана.
Орея, услышав предназначенный только ей шепот «Продолжай», поднялась на дыбы, ударила копьем оземь и крикнула:
- Если это навет злых духов, то пусть Фол поклянется, что не убивал моего отца. Пусть скажет это ему в лицо!
Одним ударом меча ты рассек стену шатра и вошел внутрь уже в облике старого хана. Публика оценила твое появление – кто схватился за оружие, кто повалился на колени, приложив голову к земле, Евритион шарахнулся в сторону и принялся перебирать амулеты и бормотать какие-то заговоры. Ты ощутил слабое покалывание, но это все, чем закончились усилия шамана. Впрочем, ты на него уже не смотрел, все твое внимание было обращено на Фола.
Хан не изменил позы, лишь рука крепко сжала серебряную рукоять Клив-Солаша. Ты с трудом отогнал с глаз алую пелену демонической ярости и сказал:
- Значит, мертвец тебе ничего не сделает? Значит, ты снова пошлешь меня на Серые Равнины, да Фол?
- Я не… - Фол осекся, его взгляд переметнулся с тебя на Орею. - Ты меня, что, совсем за дурака держишь, девчонка? Стоит появиться твоему приятелю колдуну, и вот старый хан уже бродит по ставке во сне и наяву. Евритион, старая развалина, сделай уже что-нибудь с этим наваждением!
Бездна и все Лорды Её, ты слишком рассчитывал напугать убийцу явлением жертвы, забыв, что Фола и явление Хирона ему в сон не очень-то впечатлило. Шаман все же подобрал правильные амулеты и твоя личина начала мерцать и расползаться
- Ты убил моего отца! - крикнула Орея, поднимая наливающиеся багрянцем копье Гае Ассайл. - Признавайся, порождение гнили!
- Не волнуйся, тебя не убью, - прорычал Фол, вытаскивая пылающий меч из ножен. - Лишь отрежу все, что не пригодится при случках и родах - твоего прямого назначения!
Два сокровища Божественных Королей эльфов столкнулись, вызвав сноп искр. На кентаврицу кинулись пришедшие в себя нукеры Фола, пришлось тебе их занять. Почти не обращая внимания на вражеские удары – у кентавров вряд ли нашлось оружие, способное пробить адамантиевый доспех - ты эффектно разрубил одного из противников от макушки до лошадиной груди, другого ты хватил поперек туловища, превратив в фонтан из крови и кишок. Проделал ты так не из-за излишней кровожадности, просто надеялся, что страшные небывалые удары неуязвимого врага заставят четвероногих воинов дрогнуть и тебе не придется убивать всех тех, кто только хранил верность не тому хану.
Кентавры действительно дрогнули, но не от твоей мощи и жестокости. Просто копье Ореи нашло путь к сердцу жениха. Нукеры кинулись защищать смертельно (уж ты в этом разбирался) раненого хана, а ты схватил Орею за руку и вытащил из шатра, где вас уже дожидалась вся её дружина. У каждого на голове белая траурная повязка, как знак отличия. Всего около сотни воинов, все те, кто до конца хранили верность дочери мертвого хана.
- Предатель мертв! - объявила кентаврица, потрясая окровавленным копьем. - Уходим! На прорыв!
Кто-то из верных Фолу военачальников вовремя ускакал из шатра и успел поднять по тревоге войска. Если не поторопиться, скоро на каждого из вас будет по полсотни врагов. И вряд ли кто-то сейчас будет слушать ваши объяснения. Впереди уже образовалось подобие ощерившегося копьями строя.
Ты вскочил на обернувшуюся кобылицей Ромашку, выхватил из ножен Клинок Армагеддона и… заколебался. Один удар тактического заклятья проложит вам путь к свободе. Но примерять его придется посреди лагеря кентавров, погибнут многие, и не только воины. С другой стороны можно попытаться прорвать и так, но тогда смерть грозит твоим союзникам.
1. Применить Клинок Армагеддона
2. Прорываться с помощью стали и удачи