Я пожал плечами, поднял свой невпечатляющий чемодан - и вошел внутрь.
…
Позволите вопрос?...
Женщина, которую я видел в окне, стояла сейчас передо мной.
Почему я была в такой ярости? Я прошу прощения за свой выброс, контр-адмирал. Флетчер… запрещено носить свою военную разгрузку без особого на то разрешения.
Но она…
Выкрала, сэр.
Почему… почему запрещено?
Инциденты. Сэр.
Я нервно кивнул. Женщина же вздохнула - и собралась. Выпрямилась - и заговорила уже спокойным, приятным голосом.
Рада приветствовать вас, контр-адмирал. Я - головной корабль линкоров класса “Кавачи”, Кавачи. Наш округ - не богатейший, но мы рады приветствовать вас и окажем вам любую помощь и поддержку, которая вам потребуется для выполнения ваших обязанностей. При предыдущем адмирале я исполняла роль адьютанта, и надеюсь, что смогу быть полезной и вам.
...передо мною стояла Кавачи, высокая, красивая женщина с острым лицом, красивыми губами и строгим холодом внутри глаз цвета тусклого янтаря… она была одета в офицерскую форму с юбкой и накидкой на плечи; на ее поясе висит клинок с гардой в западном стиле, а волосы схвачены на затылке в длинный, волнистый хвост. Она держала себя с грацией и солдатской выдержкой, говорила старомодно и слегка вычурно, в стиле самураев старины. Военной разгружки на ней не было, а свойственная канмусу легкомысленность в наряде выражалась в ней только слегка - кокетливо демонстрировалась часть бедра.
Штаб, впрочем, оставлял отнюдь не столько приятное впечатление. Он был… не используя слова “засраный”, слегка не в том виде, в котором я ожидал его застать. Мебель была невпопад, радиостанция напоминала мне картинки из журанала “Техника Молодежи”, хотя была, вроде бы, основной радиостанцией округа. Карты лежали неравномерной стопкой; фишки, использующиеся для отображение флотов, давно переехали на лежащую на одном из столиков шахматную доску - изображать пешки, для черных. Да и сам воздух был грязноват и заполнен дымом - Кавачи курила тонкую трубку-кисеру, и накурила настолько, что бедный кондиционер дышал на ладан и с дымовым напором не справлялся.
Я подумал, что сказать. Понял, что не знаю, что сказать. Наверняка есть какой-нибудь этикет, или устав… ну и хрен с ними.
Ну… здраствуйте, Кавачи. Прибыл на службу… понимаю, что был не первым?
Нет, сэр. До вас служил адмирал Мориссон, сэр. Южный Военно-Морской Округ имеет особый статус совместного. У нас в равной степени служат и наши корабли, и корабли Союзников. Адмиралы, ответственные за Округ, тоже поочередно представляются с одной из сторон.
Я кивнул и задумался.
Адмирал Мориссон вернулся домой?
Не совсем, сэр.
Не совсем?
Дезертировал, сэр.
С изолированного острова?
Так точно. Сэр.
Я посмотрел на Кавачи, все понял и больше не спрашивал.
Мы поговорили еще с десять минут; Кавачи ввела меня в курс дела, а я со всех сил старался выглядеть так, как-будто что-то понимаю. В штабе было неудобно: табуреткам не хватало ног, а воздух был настолько накурен, что дышать было решительным образом невозможно. Наконец, я встал и направился к двери, намереваясь выйти на свежий воздух.
Пойдемте, Кавачи. Продолжим на улице… несколько… ноги затекли.
Подойдя к двери, я оглянулся, и увидел, что Кавачи вовсе не пошла за мной вслед. Она сидела там же, где сидела, внешне не изменившись - только в лице вдруг возникло что-то кислое и неловкое.
Возможно… не следует, сэр. Штабным делам место в штабе, не находите?
Может быть, но мне очень хочется размяться. Выйдем?
Хотите, может быть, чаю, сэр? У нас есть весьма неплохой чай…
Кавачи?
Ох, сэр… не стоит....
Вы…
Она старательно не смотрела мне в глаза. По ее лбу стекала капелька пота; она разительно отличалась от того, какой я увидел ее несколько минут назад.
Кавачи?
Сэр?
Мы идем на инспекцию. Это приказ.
Она сглотнула. Глаза ее забегали. Когда она заговорила, в ее голосе зазвучали легкие панические нотки.
Разумеется, сэр. Позволите на секунду отлучиться перед отходом?
Я благосклонно кивнул. Кавачи встала и механическим шагом двинулась в сторону уборной…
А потом вдруг рванула туда со всей силой, спортивным совершенно спринтом, и вслед ей зазвучала хлопнувшая дверь и запираемый изнутри замок. Я подбежал; начал стучать по двери, крикнул ей выйти…
Не-ет!! Не могу, сэр! Не могу! Не на улицу! Не выйду в мо-о-оре!! Я не могу выйти! Не хочу-у-у!!
Я перестал стучать. На меня снизошло понимание.
Кавачи… ты… ты агорафоб?
В воздухе повисло неловкое молчание. Затем из-за двери донесся голос.
Н… нет.
Кавачи, ты должна выйти…
П… позже. Сэр.
Я опустил руки. Эсминец, стреляющий по своим, и секретарь, который отказывается покинуть штаб… хорошее начало. Отличное начало…