>>1961564
"Мы загнали в ловушку одного из этих уродов - оборотней, нашпиговали его серебром, как подушечку для иголок. Оставалось только содрать с твари шкуру, чтобы она не обратилась в колдуна. Вилли и Маркус остались возиться с тушей, а я отошел нужду справить. Стою, значится, дело делаю, и вижу - идет!
Платье как у госпожи знатной, ленточками белыми перевито, тут тебе и пряжки, и кружева, да вот только оторопь меня взяла. Вокруг на три дня ни замка, ни тракта, а на этой не пятнышка, даже сапожки чистым-чисты, и ступает так легко, ровно призрак.
Притаился я за деревом, смотрю - к лагерю нашему двинулась. Я и дышать перестал, так близко она была, рукой подать. Прошла, значится, туда, и говорит, чтобы, дескать, убирались они прочь и больше ноги их тут не было. Вилли тут и озверел - у него, вишь ли, женушка скопытилась с полгода назад, да и уродина была та еще, а тут посреди глухомани благородная девица сама, еще и указывает ему. Вот он ей и отвечает, мол, ежели ублажишь как следует, то жива будешь, а коли нет, так и не найдет никто. Дураком был, дураком и помер. Слышу - кости затрещали, а потом уж закричал он так, что волосы дыбом встали. Тут и Маркус мимо побежал, а за ним следом ровно лента из буквиц протянулась и за шею обратно втащила.
Застыл я, ровно неживой, и только молюсь, чтобы чудищу этому наесться досыта и меня не тронуть. Стоял так сколько - не ведаю, а потом обратно она пошла. Я чуть не околел с перепугу, как она на меня посмотрела, но сохранил Бог, не тронула. Посмотрела-посмотрела, и прочь в болота ушла, аккурат в сторону башни проклятой. Я уж смотреть не стал, а подхватил котомку и бегом оттудова..."
