Ветер гулял под сводами мрачного здания, играя с трепещущим светом факелов и свечей, насвистывая свои древние песни в острых арках. Далекий перезвон колоколов и скрип массивных дубовых створок, окованых медью, с искусно вырезаными фигурами, сладковатый запах воска и сырости, нависший полумрак, с которым не справлялись ни многочисленные светочи, ни забранные витражами окна - все это создавало особую атмосферу в здании. Сегодня сюда стекались многие, ведь весь город знал о предстоящем событии. Еще бы, суд над четырьмя людьми, чьи деяния даже Церковь решила рассудить прилюдно, суд над теми, о ком уже начинали слагать легенды и небылицы - и тут они сами расскажут о том, что же случилось.
Постепенно зал наполнялся людьми, и шум сотен голосов носился в воздухе, как гул пчелиного роя. Он усилился, когда на высокие трибуны взошли трое судей в черных мантиях, масках и высоких красных шляпах, а следом вышли и другие участники процесса. Впрочем, стук молотка восстановил тишину, пока распорядитель оглашал формальные сведения и присяги...но стоило дверям распахнуться, как зал снова зашумел и заволновался, потому что там, окруженные караулом, стояли они - те, ради кого все здесь собрались.
Обвиняемые.
Они шли не торопясь, и не несли позорных меток наручников или кандалов, словно и не считались преступниками. Хотя, вообще-то, и так не считались - пока что.
- Назовитесь, - тяжелый голос верховного судьи заставлял трепетать огоньки свечей.
- Бэзил Фокс, адепт Королевского искусства, - заговорил пожилой мужчина, грузный, с припухшим бледным лицом и высоким, изрезанным морщинами лбом, - в прошлом врач.
