А меж тем что-то назревало. Параллельно, но всё же на некотором отдалении от крепостных стен тянулись длинные ряды гротескного вида механизмов. Они кряхтели и поскрипывали, нагруженные стопками каких-то табличек. Вокруг них крутились какие-то двухцветные призрачные змеи. Казалось, те были не слишком-то рады своей участи, но отказаться от неё не могли, словно связанные невидимыми путами. А в центре всего этого, на некоей злобной пародии на осадную башню, размалёванной огненно-рыжим цветом и готовой, казалось, вот-вот развалиться от малейшего толчка, восседал некий... некий... Фея чуть было не решила, что началось очередное нашествие из Диких Земель. Но нет, он был один, лишь в компании своих безумных осадных машин. Плюгавый, коротконогий, с перекошенным от злобы лицом, в дырявом плаще и драном рыжем парике, покрытом какими-то пятнами. На плечо он закинул совершенно бесполезную в его положении суковатую палку с утолщением на конце, которой, впрочем, старался особенно не размахивать. Вместо этого он периодически потрясал свободным кулаком, выкрикивая что-то нечленораздельное. Очевидно, вызывая кого-то на бой... в своём понимании. Наконец он поднёс ко рту рупор и едко проскрипел в него:
— Ну что, начнём наш сеанс, няша?
В последнее слово он, казалось, вложил всю свою ненависть, от которой его прямо-таки распирало. Пожалуй, он не смог бы впрыснуть больше ненависти даже в прямое оскорбление. Тоже своего рода достижение... Но не минуло и тридцати ударов сердца, как на крепостную стену решительным шагом поднялась девушка с короткими сиреневыми волосами в одеждах пастельных тонов. Она хмуро смотрела на карлика-вторженца, скрестив руки на груди. Её юбки покачивались на ветру.
