А я во втором классе учавствовал в травле одной девочки, ведь так делали те из "влиятельных" одноклассников, к числу которых я хотел принадлежать, а своего мнения у меня не было. Травили ее не то что бы по национальному признаку или за бедное происхождение, скорее за то, что выделялась среди класса. Пока мы ее травили, она все терпела, терпела, и тут подошла моя очередь. Я швырнул ей пеналом в затылок, да так сильно - ручки-карандаши разлетелись по всему классу. Повисла тишина, все разбежались. Она же сидела еще секунд пять, осознавая произошедшее, а потом громко разразилась слезами! И тут я понял, что я теперь не просто соучастник, а главный обидчик, я стал той последний каплей, сломавшей человека. Нет, не так. Это я поня лишь спустя годы. А тогда восьмилетний я просто испугался. Мне стало страшно, что мне попадет за это, что расскажут родителям и те поколотят меня. Я кинулся к ней, начал "жалеть", успокаивать, просить прощения. Выглядело это, конечно, жалко. Но тогда я этого не понимал. Я просто хотел, сокрыть все улики до прихода учительницы. Все обошлось, она меня не выдала, а молча сидела весь урок. Одноклассники, правда, мой акт примирения не оценили и всячески потом подкалывали, что я теперь её жених и все в таком духе. И, хотя тогда я еще был маловат, чтобы понять, какой же я слабохарактерный человек, осадок противоречивых чувств я получил плотный и больше в травлях не учавствовал, предпочитая выходить из класса, отходить в сторонку. В связи с чем, спустя пару лет ухудшения "дружеских отношений" с одноклассниками, я сам превратился в объект травлей вплоть до окончания школы. Что характерно, только тогда я вспомнил, как сам получал от этого удовольствие, вспомнил девочку, которая в тот год перевелась. Стало её жалко её. Изменился ли я? Наверное, лишь в худшую сторону под давлением внешних факторов. Но я бы у нее сейчас попросил прощения, на этот раз искренне.
